Сочинения в четырех томах. Том 2

Клит и Ганимед — образы прирожденной одаренности в вещах мистических. Восхищение не колеблет их внут­ренней устойчивости; они не ищут, но уже имеют, не по­лучают, но владеют. Они — посвященные от чрева матери.

Ступенью нюке по лестнице мистической иерархии стоят девы — Пандареевы дочери и Орифийя. Они уже не могут проникнуть в сверх-чувственный мир без пере­устройства себя, ибо от рождения отмечены не раскрыв­шимся потусторонним даром, но — лишь способностью раскрыть в себе его,— чрез страдания, подвиг и посвя­щение. Но и девы, подобно Ганимеду,— образ духовного здравия и цельности.

Еще ниже стоят иные образы, уже болезненные. Ганимеду соответствует Орфей, тоже тайновидец, но уп­реждающий меру своего мистического возраста. В дерз­новении чрезмерной мужественности он врывается в та­инственный мир, вопреки стражам его, чтобы восхитить женственное начало своего духа, от него ушедшее. Но тщетно. И односторонняя мужественность погибает от восставшей против нее женственности. Финей же соот­ветствует Пандареевым дочерям и Орифийе. Но он, непо­корный призыву, приемлет Дев Восхищения как досадных вестниц смерти и гибели начала плотского и, в само­утверждающейся косности своего земного, женственного начала, лишь терпит небесный дар, как наказание.

Еще ниже располагаются действующие лица трагё^ дий. Они вожделевают восхищения, однако не ради него, а — убегая от земли; и потому восхищение не дается им.

А ниже всех — те, кто даже и не влечется к восхище­нию, ни по какому мотиву: у таковых нет и самой мысли о возможности восхищения, «зане суть плоть».

1

Таковы, в основных чертах, те мистические пред­ставления, опасность применения которых к Господу Иисусу Христу предотвращает апостол Павел словами: «не восхищение непщева еже быти равен Богу». Ни в ка­ком смысле, хотя бы в самом утонченном, в самом воз­вышенном, в самом одухотворенном, понятие восхи­щения не может быть приложимо к Господу. Иисус Христос — Лицо совсем иного порядка, чем кто бы то ни был и как бы то ни было становящийся бого-равным чрез восхищение: Он — Сущий Бог.

Это пресечение Апостола и сейчас имеет смысл: вспомним хотя бы разные толки явного и подспудного хлыстовства. В древности же смысл предупредительных слов Апостола был даже большим: и неустановленность тринитарного и христологического догмата, й преизбы­ток духовных дарований в христианском мире, и прони­зывавшие миросозерцание языческого общества пред­ставления об обожествляющихся и обожествляемых че­ловеках — все заострялось в искушении счесть и Иисуса Христа за одного из восхитителей богоравенства, напо­добие фавматургов, правдами или неправдами достигав­ших экстаза. Но если этот соблазн — поставить Господа в ряды человеко-богов, хотя бы и первым по степени достижения,— если этот соблазн был вообще велик для древнего человека, то жителям города Филипп он угро­жал в особенности: самый воздух был переполнен здесь веяниями мистики; к темам мистическим внимание здесь обострялось непроизвольно.