|
Убежденность нельзя проверить, и создается опасность повторения опыта ХХ века: главные апологеты станут первыми ренегатами. Для них это самый простой путь карьеризма - вненаучными способами приобрести «почетное» звание, а при необходимости первыми пнуть его. Так что не нужно содействовать им в этом. При таком положении партия вырождается в партократию - её лидерами становятся люди, которые не овладели наукой, но приобрели звания. Фактически сохранялось многообразие мнений в понимании идей Маркса, что особенно проявилось сейчас. Поскольку марксизм не стал теорией, то это не удивительно. И вот его адепты по новому начинают атаку данного учения, доказывая ограниченное значение «Капитала» Маркса - ненужность его для России. Вместо анализа современности с точки зрения мегатенденций «Капитала», мусолят по поводу тех или иных высказываний столетней давности. Имя учения, возникшее на основе имени ее автора, указывает на существенность его субъективности. Так возникли имена мировых религий. Когда же наука поднимается до уровня теории и становится общепринятой, то теряется основание для ее названия именем ее создателя. Наука - результат усилий громадного числа людей, большинство из которых безызвестно. Несправедливо приписывать все это отдельным выдающимся лицам. И это отторгает многих порядочных людей. Одновременно это указывает на простой способ борьбы с измом - запрети его и все. Уж лучше пусть запрещают науку... Убежденность, приверженность изму нельзя выявить, проверить. Бессмысленно заставлять клясться, писать об этом в заявлениях и т.п. Клятвопреступники были всегда - их это не останавливало, что подтверждает и массовое ренегатство элиты. Нужна партия теоретиков и интеллектуалов. Эту способность людей можно проверить. Для этого следует найти способы перманентных проверок теоретичности и интеллектуальности элиты с тем, чтобы они постоянно изучали научные работы и поднимали уровень теоретической компетентности. Апологет гения никогда не поднимется выше учителя и «подобен плющу, который не стремится подняться выше дерева, его поддерживающего, а, поднявшись до его вершины, нередко опускается вниз» [73.с.291]. Деидеологизация? На службу официальной идеологии были поставлены государственные системы массовой информации и аттестации кадров. Однако они привели к обратному эффекту по сравнению с провозглашаемыми целями: стали основой для превращения в именитостей тех, кто меньше всего имел оснований заниматься наукой, исследованиями или идеологией вообще. На их основе расцвел пышный букет всех форм идеологического злодейства, который мы можем наблюдать, начиная с «деидеологизации» в противоположность идеологизации в развитых странах, проявляющей признание идеологии как движущей силы прогресса. — 67 —
|