Философия как история философии

Философия Гегеля как учение о первичности свободы 389

Не трудно понять, что без анализа диалектики субъек­тивного и объективного, человеческой деятельности и ее объективации проблема свободы, в особенности пробле­ма человеческой эмансипации, не может быть не только решена, но и правильно поставлена. Можно сказать, что Гегель вплотную подошел к правильной постановке этой проблемы, поскольку он доказывал, что результатом субъективной человеческой деятельности является объек­тивное, которое так или иначе обусловливает последую­щую деятельность людей, в том числе и цели, которые они преследуют. Диалектику субъективного и объектив­ного в общественной жизни Гегель образно характеризу­ет как хитрость мирового разума, который, позволяя людям действовать по своей воле, в конечном счете осу­ществляет «лишь свою собственную цель. В этом смысле можно сказать, что божественное провидение ведет себя по отношению к миру и его процессу как абсолютная хитрость. Бог дает людям действовать как им угодно, не стесняет игру их страстей и интересов, а получается из этого осуществление его целей, которые отличны от це­лей, руководивших теми, которыми он пользуется»22.

Можно, пожалуй, отвлечься от того обстоятельства, что объективное, по Гегелю, оказывается не только ре­зультатом опредмечивания человеческих действий, но и опосредованным выражением божественного промысла: ведь, по учению Гегеля, божественное и человеческое еди­ны по своей природе, а «абсолютный дух» есть не только «абсолютная идея», постигшая в ходе онтологического логического процесса свое содержание, но и само челове­чество в полном объеме его возможного исторического развития. И все же, несмотря на это субстанциальное тож­дество божественного и человеческого, свобода как спе­цифически человеческая сущность развертывается, осу­ществляется, по Гегелю, в границах предопределения.

22 Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Т. I. С. 397-398.

390

Немецкая классическая философия

Гегелевская концепция предопределения не только устанавливает непреодолимые границы человеческой свободы. Предопределение интерпретируется Гегелем как предшествующее истории человечества, вневремен­ное установление свыше, которое как бы гармонизиру­ет всемирно-исторический процесс. Однако такой по­стулат не позволяет Гегелю увидеть другой, в высшей степени существенный факт истории человечества: гос­подство стихийных сил общественного развития над людьми. Правда, этого факта не видели и другие бур­жуазные философы, в том числе и те, которые отрица­ли наличие исторических закономерностей и не видели в истории ничего, кроме бесконечного нагромождения событий.