Философия как история философии

Кант, Фихте, Шеллинг и Гегель сами многократно указы­вали на основополагающее значение понятия свободы в их системах. И все же в исследованиях, посвященных их учениям, эта главная идея занимает отнюдь не главное место. Даже в работах, в которых рассматривается пробле­ма свободы в учениях классиков немецкого идеализма, место и значение этой проблемы оказывается не вполне I оцененным, хотя бы уже потому, что свобода трактуется лишь как одна из основных тем в рамках исследуемого направления. Между тем речь идет о проблеме, к которой классики немецкого идеализма, в конечном счете, своди­ли все философские проблемы*. Именно в этом ракурсе рассматривается в данной статье философия Шеллинга.

В работе «Философские исследования о сущности человеческой свободы и связанных с нею предметах» < Шеллинг с самого начала ставит задачу открытия, ис­следования, постижения отношения высшей противопо­ложности, которое, по его убеждению, онтологически » определяет все многообразие явлений как в природе, так и в истории человечества. Является ли такой противопо­ложностью противоположность духа и природы? Мы­шления и бытия? Сознания и внешнего мира? Ставя эти , вопросы, Шеллинг тем самым очерчивает главное в проб­лематике предшествующей философии. Будучи, безу­словно, далек от недооценки этой проблематики (как об этом свидетельствуют его натурфилософия и труд «Сис­тема трансцендентального идеализма»), Шеллинг тем не менее по существу отрицательно отвечает на указанные выше вопросы. Высшей онтологической противополож­ностью, образующей сокровеннейшее средоточие фило-

В. Ф. Асмус, специально рассматривающий проблему сво­боды у Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля в своей превосходной монографии «Маркс и буржуазный историзм» (М., 1933), в из­вестной мере подходит к этой точке зрения, но не формулирует ее определенным образом.

К характеристике философии Шеллинга345

софии, является, по утверждению философа, противопо­ложность свободы и необходимости. «Настало время для выявления высшей или, скорее, подлинной противопо­ложности — противоположности между необходимостью и свободой, рассмотрение которой только и вводит в глу­бочайшее средоточие философии»1.

Разумеется, проблема необходимости и свободы за­нимала весьма важное место и у предшественников не­мецкого классического идеализма. Что же отличает (и притом радикальным образом) классиков немецкого иде­ализма от тех их предшественников, которые не только констатировали противоположность между свободой и необходимостью, но и пытались диалектически осмыс­лить отношение между ними? Стоики, Спиноза, При­стли и некоторые другие философы трактовали свободу как познанную необходимость, доказывая, что человек, познав необходимость, осознав ее как действительно необходимое, действует в согласии с нею и тем самым поступает свободно. Необходимость, следовательно, трактовалась как первичное, изначальное, а свобода рас­сматривалась как вторичное, производное. При этом име­лась в виду природная необходимость, существующая безотносительно к человеческим действиям. Вопрос о необходимой связи явлений человеческой жизни, исто­рии человечества, как правило, не обсуждался. Отли­чие этой «человеческой» необходимости от необходи­мости в природе не рассматривалось, несмотря на то, что философы, особенно в Новое время, обычно утверж­дали, что люди сами творят свою историю. Таким обра­зом, отношение между свободой и необходимостью трак­товалось односторонним образом; вопрос о возможности коррелятивного отношения, отношения взаимозависи­мости, между этими противоположностями оставался вне рассмотрения. Свобода фактически сводилась к не-