Двуликий янус

Содержание искусства не может быть чисто познавательным, лишенным этического момента, которому принадлежит существенный примат в содержании и которым художественное творчество и созерцание овладевает непосредственно «путем сопереживания или вчувствования и самооценки», теоретическое понимание и истолкование может быть лишь средством для вчувствования. Сопереживают болящему, чувствующему, действующему и обязательно этически направленному сознанию.

«Вчувствование само по себе не носит эстетического характера, его содержание этично: это жизненно практическая или нравственная ценностная эмоционально-волевая установка другого сознания. Содержание акта вчувствования можно сделать предметом познания (психологического или философско-этического), оно может обусловить этический поступок (симпатия, сострадание, помощь), но его можно сделать предметом и «эстетического завершения» (4).

Эстетическое завершение - это функция художественной формы, которая есть форма содержания, но сплошь осуществленная на материале. Однако, становясь выражением эстетической творческой активности субъекта, форма «развеществляется» и выносится за пределы произведения как организованного материала.

В отличие от познавательной формы, художественная форма имеет автора-творца как ее конститутивного момента. «В форме я нахожу себя, свою продуктивную ценностно оформляющую активность, я живо чувствую свое созидающее предмет движение, притом не только в первичном творчестве, не только при собственном исполнении, но и при созерцании художественного произведения: я должен пережить себя в известной степени творцом формы, чтобы вообще осуществить художественно-значимую форму как таковую» (5).

Чтобы пережить форму эстетически, я должен пережить ее как мое активное ценностное отношение к содержанию: формой я выражаю свою любовь, свое утверждение, формой я пою, рассказываю и т.д. Как только я перестаю быть активным в форме, художественная активность заменяется этическим сопереживанием (на основе пассивного подражающего движения) или познавательным размышлением, согласием иди несогласием, практическим одобрением или неодобрением. В качестве примера такого нехудожественного восприятия Бахтин приводит чисто этическое сопереживание героям в их приключениях, жизненных удачах и неудачах* или собственные мечты, для которых музыка выступает в качестве простого аккомпанемента.

Нужно войти творцом в видимое, слышимое, произносимое. Так, при чтении или слушании поэтического произведения, я в известной степени делаю его своим собственным высказыванием о другом**. Я формою занимаю ценностную позицию вне содержания («вненаходимость»), что делает возможным осуществление всех эстетических функций формы по отношению к содержанию.