Искусство как вид знания. Избранные труды по философии культуры

1

же плоскости разрешить так же проблему — materia in qua, кончается односторонним, неполным, психологизирующим выводом, утвержда­ющим в качестве субъекта лишь созерцающего индивида. Здесь - неис­черпаемый запас аргументов психологической, субъективной эстети­ки, здесь же — видно, что эта односторонность — принципиальная ошибка, содержащая иллюзию невозможности принципиальной объективной эстетики. Непосредственное «практическое» утвержде­ние абсолютного субъекта как «самосознания» в общности («среда», че­рез которую идея или смысл воплощаются в художественной вещи), напротив, если само и не создает еще возможности объективной эсте­тики, то освещается в своей истинности именно ее светом.

Берензон (95 страница): То знание, которое дает искусство, как специфическое дается и «жизнью», но в искусстве — ярче, тверже; это — именно само бытие; в искусстве оно ярче, потому что в нем дается, как такое, культурное бытие.

b) Здесь перед нами некоторый «сам», который настолько в художе­ственном произведении, «воплощен» в нем, что мы прямо и непосредствен­но отожествляем его самого и его произведение («это — Пушкин» и т.п.21), он слит со своим произведением: мы изучаем художественное произ­ведение и наслаждаемся им, а он сам — здесь же, непосредственно ощутимый, чуемый, здесь — налицо. Как эмпирическое самосознание оно доступно только «самому». Нужно быть в нем, чтобы знать его. Точно так же, как абсолютный, он может стоять в отношении только к себе же (fur sich в смысле Гегеля). Поэтому знание о нем есть уча­стие в нем. Лишь когда мы сами им становимся, он сохраняет свое fiir sich, иначе он был бы в отношении к нам не абсолютным!

c) Художественное произведение есть его собственное самосоз­нание, он сам в нем видит, узнает и познает себя, как и мы его са­мого! Мы как бы прямо входим в его сознание себя, участвуем в нем, свое сознание себя сочетаем в единство с его сознанием себя, свое самосознание с его самосознанием] Это есть, действительно, не сво­димое и непереводимое в объективное познание единство самого чувства, непосредственно, в презентативной контемпляции, дан­ная конкретная общность самости творца и зрителя22. Это и есть то самое «касанье» двух живых существ, без которого нет полноты жизни, и нет без него полноты художественного наслаждения. «Перевод» общения в научный объект уничтожает его актуальность и делает нас изолированными индивидами!

d) Непереводимость - можно иллюстрировать как путь от практи­ческого на высшую ступень — без потери субъекта, что имеет место в