КомментарийЕдва начав читать рассказ “Лесной наездник”, я моментально вспомнил очень любопытную аналогию — по-моему, единственную. Ну конечно же, Синдбад-мореход и страшный старик… Точнее говоря, пятое путешествие Синдбада, описанное в ночах 557-558. После того, как гигантская птица Рухх забросала камнями корабль, в живых остался один Синдбад, вынесенный волнами на неизвестный остров. Синдбад, в общем, особенно не переживал — согласно “Тысяче и одной ночи”, он столь часто попадал в кораблекрушения, что это уже напоминало фразу из бессмертного анекдота: “Тенденция, однако!”. Есть сильные подозрения, что к крушениям Синдбад давно уже относился с философским стоицизмом. Вот и на сей раз, очень быстро успокоившись, Синдбад двинулся осматривать остров — надо уточнить, богатый ручьями и фруктовыми деревьями. Единственной живой душой здесь оказался “красивый старик в плаще из древесных листьев”, знаками попросивший нашего странника взять его на плечи и перенести в другое место. По доброте душевной Синдбад согласился, о чём очень быстро пожалел. Прочно усевшись у него на шее, “наездник” категорически отказался слезать… “И посмотрел я на его ноги (рассказ ведётся от лица самого Синдбада. — А.Б.) и увидел, что они чёрные и жёсткие, как буйволова кожа. И я испугался и хотел сбросить старика с плеч, но он уцепился за мою шею ногами и стал меня душить, так что мир почернел перед моим лицом, и я потерял сознание… И старик поднял ноги и стал бить меня по голове и плечам… И если я его не слушался, он наносил мне ногами удары, сильнее, чем удары бичом”. Одним словом, бедолага Синдбад угодил в форменное рабство. Долгие дни старик гонял “лошадку” к деревьям с лучшими плодами, лупил ногами при малейшем непослушании, а также, пардон за натуралистические подробности, мочился и испражнялся, опять-таки не покидая шеи пленника. Этакая насквозь реалистическая деталь, не вписывающаяся в каноны волшебной сказки… Стоит отметить, что человеческую речь старик прекрасно понимал, но сам изъяснялся исключительно жестами — то ли не умел говорить, то ли не хотел. Спасла Синдбада пришедшая от безнадёжности на ум коварная идея. Поскольку на острове был и виноград, наш путешественник завёл в пустой тыкве вино (поставил этакую арабскую бражку). Когда оно было готово, стал его попивать, а потом — плясать и веселиться. Видя, что после употребления оной жидкости “лошадка” чувствует себя прекрасно, старик, как и рассчитывал Синдбад, тоже решил попробовать. Однако перебрал и уснул мертвецким сном, после чего Синдбад легко стряхнул “наездника” на землю и прикончил первым подвернувшимся камнем (за что нашего морехода вряд ли стоит упрекать). — 148 —
|