Пучина людская

Копыл такое стерпеть не мог. Хотя болезнь была в разга­ре, натянул на себя всё овчинное, что в хозяйстве нашлось, и в конце недели сместил-таки пацана в седле. И вовремя: уже были выбраны списанные сани с отшлифованными ездой до блеска полозьями и старший конюх разрешил открыто днём без укрывания рядном и без маскирующей соломы прямо с бригады у всех на виду волоком, ставши между оглоблями вместо коня, протащить правильно заработанную рухлядь для такого чудачества, для такой блажи, для такой пока ещё не раскрытой хитрости, как смастерить лыжи. Копыл же просту­дился окончательно и вскоре умер. В?рон отвёз его тело.

Похожие отношения складывались и с кузнецом. Чтобы наточить топор до бритвенной остроты, изготовить широкую и узкую стамески из спицы колеса для сеялки, направить струг и развести зубья пилы пришлось больше недели поработать молотобойцем. Хотя дело это веселит перезвоном правильного молотка и кувалды, но только поначалу и после крепкого
завтрака. Уже к обеду от непрерывного махания молотом руки наливаются свинцом, ноги так и норовят подкоситься, а спина перестаёт сгибаться, и тогда зам?х на удар идёт не от тела, а от лопаток и локтей. От такой забавы даже малость нельзя передохнуть, ибо сразу остывает потная рубаха, холод моро­зит мышцы и домой приходится идти чуть ли не на костылях.

Но вот, наконец, в тесной хате 5?5 метров, четверть ко­торой занимает печка и грубка, сдвинуты кровать, стол и са­модельный диван, а на освободившемся месте расположились вожделенные сани, топор, пила, стамески и портняжная лента с сантиметровыми делениями. Можно приступать к делу.

Раньше, когда ещё сохранялось у людей проникновенное отношение к природе, умели выбирать дерево для полозьев. Если это дуб, берёза или даже сосна, то ствол обязан быть без сучков, без проплешин, без муравьиной порчи или грибковой въедливости. Ищут по всем лесам подходящее дерево и сто­рожат его до осени, чтобы срубить в строго назначенный день непременно ночью и в растущую луну, в сухую погоду и обя­зательно с костром и тайными заклинаниями. Привоз домой отмечается праздником с добрым угощением, выпивкой и по­ливанием ствола крепчайшим самогоном. Если всё сделано с уважением к лесу и без обиды для дерева, то полозья полу­чаются плотными, как сталь, вмеру гибкими, не гниющими, но самое главное – не трескающимися. Пока ствол ещё сырой, он поддаётся обработке, а после высыхания топор от него отскакивает, как от металла. Образуется гнучкая твердь.