Перевоплощение

Ночной поезд на Иерусалим являл собой верх дискомфорта. Со мной в купе ехал пожилой пастор, находившийся в годичном отпуске. Он начинал об­наруживать легкие признаки разочарования. Вместо страны, текущей молоком и медом, он видел сквозь мрак зимней бури лишь безлюдную каменистую местность. В тот долгий вечер наш разговор перешел на философию, и, не успев этого осознать, мы уже подробно разбирали теорию перевоплощения.

Священник не испытывал личной антипатии к этой доктрине. Он был человеческим существом в окружении тех проблем и неопределенностей, ко­торые сокрушают людей. Этот старик сознался, что догмат его веры не вполне удовлетворяет его. Он ощущал потребность в философской основе, стре­мился к несколько более полному пониманию, что­бы обосновать и укрепить веру.

В ходе беседы он признался, что, если бы был богом, никогда не создал бы мир, полный греха, страданий и смерти. Он не сделал бы некоторых людей великими, а остальных занимающими низкое положение, некоторых умными, а остальных глупы­ми, некоторых хорошими, а остальных дурными и не стал бы уничтожать людей за их грехи или не­верие.

Лицо пастора светилось. Будь он богом, он сде­лал бы всех людей счастливыми. Он любил бы их всех невзирая на их недостатки. Он простил бы их всех, несмотря на их ошибки. Любящий отец может наказывать своих детей, но непременно придумал бы, как в конце концов привести их всех к спасению и покою.

Но, увы, он был всего лишь человеком, и у него было сердце человека и неведение, свойственное человеку. Он медленно покачал головой. Бог знал больше всех, и церковь не могла ошибаться. Поэто­му он с улыбкой, полной покорности, завершил свои высказывания примерно так:

«Знаете, я лично предпочел бы верить в перево­площение. Оно кажется таким разумным, таким справедливым, так гармонирует с природой. Но, к несчастью, я не свободен в своей вере. Моя религия учит меня верить в то, что мне сказано. И не мое дело задавать вопросы. Я должен со смирением и покорностью следовать законам и доктринам моей веры».

Большинство выпускников богословских семина­рий читали о метемпсихозе, но сочли это учение чуждым реликтом древней языческой теологии. Боль­шинству этих молодых людей и в голову не прихо­дит, что перевоплощение — это живая истина, край­не необходимая для просвещенного мышления. Я заметил, что средний священнослужитель — гораз­до больший ортодокс, чем того требует его вероис­поведание. Местный пастор часто относит к ерети­ческим доктрины, которые признает и которыми да­же восхищается его начальство. Какова же действи­тельная позиция современной церкви по отношению к перевоплощению? Неужели это на самом деле чу­довищная и принявшая уродливую форму ересь?