|
Чувствую, что и для меня эти месяцы были порой испытания. Никогда ещё я не чувствовал себя столь униженным и поражённым, как ныне, некоторыми моментами. Но всё это я перетерпел, ибо знаю слабости характеров своих друзей и то, что все мы служим одному и тому же делу и должны смириться друг с другом. Были мгновения, когда какой-то внутренний голос во мне вещал: быть может, ты всё-таки слишком медлителен, когда требуется действовать стремительно и вдохновенно? Быть может, ты больше не годишься на своём месте? Ибо каждая эпоха требует своих руководителей. На своём веку я никогда не жил в политике, и в российскую государственную систему не углубился. Но кто бы мог стать <руководителем>, кто бы мог прийти на моё место, объединить Учение с внешней деятельностью, удержать Общество как единое целое, и кого бы члены Общества любили? И ведь теперь переходное время, в такой обстановке резкие перемены нежелательны. Знаю, что из-за моей речи и характера, образовавшегося по её причине, я не таков, каким должен быть хороший руководитель. Мир ждёт от меня книг, и моя жена исстрадалась душой, потому что я так мало пишу. Но если мне доверено это священное место, то я всё же выполню своё задание, настолько хорошо, насколько умом и сердцем понимаю и умею. В четверг, 1 декабря, состоялся званый вечер, на котором доц. О.Рудовская читала доклад о древней и современной Греции (с диапозитивами). 7 декабря ассистент М.Лепинь читала о г-же Кюри, и теперь готовимся как к особому празднику к вечеру, посвящённому Мусоргскому, назначенному на 14 декабря, когда придут наши званые гости – друзья. Ради них мы наняли за гонорар нескольких выдающихся артистов, навели блеск в помещениях Музея, вывесили новоприобретённые картины и т. д. Сегодня – семейный вечер для наших детей, тема – труд и сотрудничество. 12 декабря Сегодня радостный день. Вышел сборник статей[144], и мы с Дравниеком тут же получили разрешение отдела печати. Единственно возражали против того, что сборник был обозначен номером 1, – значит, он имеет характер периодического издания. Следующий том, видимо, придётся издавать под другим названием. У книги хороший внешний вид. Возможно, могло быть ещё лучше. Техническую работу вёл больше Блюменталь, немного советовал я. Друзья были очень рады, когда им показали новую книгу. Ибо печатание так долго тянулось, что почти терялась надежда, что <сборник> выйдет. Я рад, что и из Учения здесь есть кое-что, есть статья Е.И. и моя. Первая весть в Россию, ибо, вернее всего, часть <тиража> уйдёт туда. Писал я полностью по теперешнему сознанию, писал дыханием эпохи. Как хочется, чтобы эта книга принесла истинное благословение, ибо она действительно достойна благословения, она не только «многострадальная», но и насыщена многими мечтами и надеждами. — 285 —
|