|
В тексте, изъятом у Славика Омельского, рассказывалось об австрийском писателе-модернисте Райнере Марии Рильке, лист, обнаруженный на груди учительницы, содержал биографическую информацию о русском писателе-демократе Глебе Успенском. То, что границы его — антонова — внутреннего мироздания оказались размытыми, не слишком взволновало Антона: когда-то это должно было произойти. Но почему «гомеопат»? Гомеопатия — это лечение подобным, но маленькими дозами. Кого он должен лечить? И как? Антон подумал, что за ответами пора снова куда-нибудь съездить, может быть, в Измаил. Конечно, в Измаил. — Цель командировки? — спросил начальник отдела кадров. — Поиск доказательств, — ответил Антон. — Знаете что, — сказал начальник отдела кадров, — у меня в Измаиле друг живёт, почти родственник. Я вас попрошу захватить для него передачку, ладно? Маленький такой свёрток. Много места не займёт. Вот тут распишитесь. Деньги сегодня до половины второго. Стоя в очереди в кассу, Антон развернул свёрток: «продолговатый» камешек от чёток, завёрнутый в вырванный из «Юности» лист. Текст рассказывал о Степняке-Кравчинском. — Ну, падла, — сказал Антон и побежал в отдел кадров. Дверь была закрыта: начальник отдела или ушёл куда-то, или заперся. — Открой, сволочь, — Антон поколотил в скрадывающий звуки дерматин, а потом в гулкую табличку, на которой было написано: «Начальник отдела кадров майор Харон Андрей Петрович». — Ладно, потом, — решил Антон. — Когда вернусь. И пошёл получать патроны. В поезде Антона серьёзно просквозило, и в Одессе он вышел больным и разбитым, с температурой, мысли скакали и путались. «Почему "Юность"?»— мысленно как бы спрашивал Андрея Петровича Антон. «А что — "Новый мир" лучше?» — мысленно как бы отвечал Антону Андрей Петрович. «Почему я?» — снова задавал вопрос Антон. «А почему я?» — спрашивал Андрей Петрович. «Ну, сука, дай мне только вернуться», — просил Андрея Петровича Антон. «Вернись», — просил Антона Андрей Петрович. По дороге в Измаил, в Татарбунарах, грязные бессарабские дети запустили камнем в окно Антона. Антон проснулся, обсыпанный осколками. Пересесть на другое место не было сил, остаток пути до Измаила Антон доехал под бьющим в лицо ветром, что немного привело чувства и мысли в порядок. В Измаиле было настоящее лето. Антона никто не встретил, и он бесцельно, будто знакомясь, прошёлся по городу. Сдав командировочный в горотдел и поселившись в гостинице, Антон от нечего делать направился к Дунаю, великой и грязной реке, выпил с таможенниками водки в речном порту, послонялся по пляжу, посетил диораму Измаильского сражения. Антона никто не искал, не ждал, и сам Антон никого не хотел искать и находить. — 248 —
|