|
Антон привёз новому дяде Гене, которого теперь звали Сергеем Сергеевичем Полуэктовым, фотографии умершего, потом вещи и даже прежнюю жену. Сергей Сергеевич от всей души удивлялся своему сходству с дядей Геной, оставил (с согласия нынешней) прежнюю жену пожить у себя, чтобы она отошла от шока после встречи с «покойником», сам принял живое участие в разгадывании этого жизненного ребуса, строя различные версии, и припомнил, что его уже несколько раз принимали за какого-то Гену. Через месяц у Антона не выдержали нервы, и он, заперев орущих дядиных жён и детей в ванной, устроил Сергею Сергеевичу допрос третьей степени. Сергей Сергеевич до последнего момента пытался перевести ситуацию в комическую плоскость, шутя, подначивал Антона, да так и умер с улыбкой на лице. Второй раз дядя Гена (или уже Сергей Сергеевич? — результат анализа ДНК-то был одним и тем же) настиг Антона в Берминводах три года спустя. Третьего дядю Гену звали Евсеем Симеоновичем, он работал пожарным и выглядел ещё моложе и подтянутее. Антону повезло: Евсей Симеонович оказался его соседом по санаторному номеру и игру в следователя и подозреваемого принял с воодушевлением, позволяя применять к себе различные виды допроса. К концу отдыха Евсей Симеонович признался, что он дядя Гена, но Антон видел, что это сделано формально, неискренне, в угоду симпатичному соседу. Толку в таком признании не было никакого. Антон осознавал, что убей он Евсея Симеоновича, ничего не помешает дяде Гене появиться в антоновой жизни ещё и ещё раз, поэтому оставил соседа как есть. Они обменялись адресами, завязалось неожиданно оживлённое для ни с кем до этого не переписывавшегося Антона эпистолярное общение. По-видимому, Евсей Симеонович решил, что Антон — криминалистический гений со своей особой, типа шерлок-холмсовской или фандоринской системой, и регулярно, не реже двух раз в неделю, писал Антону длинные обстоятельные письма. В них-то Антон в первый раз и встретил имя Андрея Петровича, сумасшедшего лодочника и бывшего заключённого. Евсей Симеонович как-то упомянул, что Андрей Петрович в обмен на бутылку водки вырвал из какой-то старой, замусоленной книжки лист и подарил его пожарному, невнятно объяснив, что если тот будет хранить этот лист где-нибудь около сердца, то может не бояться смерти. Антон запросил у Евсея Симеоновича адрес Андрея Петровича и ксерокопию листа, но бывший сосед по палате не ответил. Наведя справки, Антон узнал, что пожарный скончался от инфаркта. И без того короткая ниточка, связывающая жизнь и смерть, оборвалась. — 244 —
|