|
Современные нейрофизиологические исследования показали, что в головном мозге существуют целые группы специализированных нейронов, каждая из которых нацелена на вполне определенный элемент окружающего мира. Одни нейроны реагируют исключительно на вертикали, другие — только на горизонтальные линии, третьи специализируются на округлых формах и всевозможных кривых, а четвертые фиксируют острые углы. Едва ли не все понятия элементарной геометрии изначально записаны в нашем сознании. Когда мы решаем простенькую школьную задачку, нам помогает не только опыт существования в трехмерном мире, но и происходившее в течение миллионов лет становление ума и мира. Поэтому даже сознание новорожденного — отнюдь не чистый лист бумаги, на котором можно выводить какие угодно каракули; формы окружающего мира заранее встроены в психику младенца. С другой стороны, детскую психику отличают гибкость, пластичность и равномерная впечатлительность. Это позволяет ребенку переварить чудовищный объем информации за считанные годы. Недаром Лев Толстой говорил: «От пятилетнего ребенка до меня — только шаг. От новорожденного до пятилетнего — страшное расстояние. От зародыша до новорожденного — пучина. А от несуществования до зародыша отделяет уже не пучина, а непостижимость». Ребенок смотрит в мир широко распахнутыми глазами, и все предметы этого мира ему равно интересны. Они живут своей таинственной жизнью, и о них почти ничего нельзя сказать наверняка. Поэтому штопальная игла может отправиться в далекое плавание и повстречаться с осколком бутылочного стек ла, а старый уличный фонарь — с грустью вспоминать о золотых денечках, когда он освещал почтенный горбатый мост. Возведение видимого мира пока еще в самом разгаре, а каж дый предмет одушевлен и подлежит всестороннему изучению. Время отделочных работ настанет не скоро, а пока вещи напрочь лишены убийственной однозначности. Конечно, со временем их разложат по полочкам и снабдят скучными музейными этикетками, но пока они текучи, подвижны и не успели обрасти коркой плоских и бескрылых смыслов. Чем еще можно объяснить удивительный феномен детского творчества, как не этой первозданной чистотой и свежестью восприятия? Детское любопытство не знает границ. Дети открыты миру и все талантливы. Они замечательно рисуют и пишут пронзительные стихи. Они — живое воплощение того самого голого зрения, о котором мечтали поэты-обэриуты. Их глаз не замылен, и потому из-под пера юных авторов выходят удивительные строки. Вот, например, стихотворение одного маленького мальчика: — 72 —
|