Психотерапия пограничных расстройств и состояний зависимости

Можно по-разному относиться к первому и четвертому вос­поминаниям пациентки - как к реальным воспоминаниям, или реальным совпадениям, или как к когнитивно-эмоциональным построениям, основанным на ложных заключениях на основе по­лученной от других информации, однако логика болезни и струк­тура страхов пациентки с большой долей вероятности являются производными этих переживаний. Каждая интерпретация этих психотравм рождала соответствующую концепцию и тождест­венный ей вид страха, приобретая хронический характер в силу естественной когнитивной и эмоциональной уязвимости ребенка.

Так, заключение: «Я могу вызвать смерть других людей свои­ми сновидениями. Мне нельзя видеть сны, чтобы никто не умер», переросло в страх сна вообще, особенно ночного и лишило ее ноч­ного сна, так как она видела «пророческий» сон именно ночью.

«Плавать опасно, смерть придет неожиданно. Парень меня чуть не убил. Больше никогда в воду не пойду» модифицирова­лось в страх воды, а совместно с последующим впечатлением «Страшный, непонятный, противный дядька. Нужно быть всегда рядом с мамой», в сочетании с отрицательным впечатлением от юноши-ныряльщика стало основой боязни лиц мужского пола.

«Голове больно. Голова как тыква. Мне тесно. Страшные ро­ды, страшные роды. Не хочу больше» привело к страху беремен­ности и родов, а также, возможно, и замкнутых помещений, уси­лив настороженное отношение к мужчинам как источнику и этой неприятности (беременности и родов).

Эти интерпретации и концепции сформировали глобальную ядерную концепцию: «Мир очень опасен. Всегда. И днем, и ночью. И везде. Я сама для себя опасна. Нужно постоянно быть начеку, следить за всем, все держать под контролем, чтобы вовремя заме­тить опасность. Там, где нельзя управлять событиями, лучше не показываться, а еще лучше вообще держаться подальше от всего».

Эти когнитивные моменты обсуждались на следующих встречах с пациенткой, всесторонне рассматривалась их лож­ность, во время очередных сеансов гипноза им противопоставля­лись альтернативные адаптивные концепции.

Было объяснено, что инфантильная часть пациентки ошибочно воспринимает некоторые события и ситуации, нелепо и неадекват­но применяя детскую логику и эмоциональность. В то же время сама пациентка была оценена очень взрослой во всем остальном, и в этом остальном даже более мудрой и сильной, чем многие другие, доказав это своей удачной деятельностью в сфере бизнеса.

При возникновении страха ей было дано задание доводить мысли до «первоисточников», сравнивать их с актуальной ситуа­цией и убеждаться в их несопоставимости, убеждать и свою дет­скую часть в этом. Пациентка носила с собой тексты с контрар­гументацией для каждого случая.