Мать и младенец. Психологическое взаимодействие

Обнаружено, что сообщения матери о психопатологии ребенка дошкольного возраста могут быть предсказаны по параметрам лич­ности матери как в младенческий период, так и во время беременно­сти (Schaeferetal., 1987). Исследование 123 матерей с низким дохо-дом во время третьего триместра беременности, в4и 12 месяцев по-стнатально, а затем когда ребенок был в детском саду выявило зна­чимые связи параметров личности матери во время беременности с ее сообщениями о приспособлении ребенка на разных этапах разви­тия. Обнаружено, что характеристики матери обусловливают ее вос­приятие ребенка и сообщения матери о страхах ребенка связаны с ее собственными страхами. Сравнение данных о травмах при рождении у 831 ребенка с результатами исследования матерей по методике Ай-зенка показало, что дети матерей с низким нейротизмом имели значительно меньше травм, чем дети матерей с высоким или сред­ним уровнем нейротизма (Davidson et al., 1987). Факты привели к зак­лючению о ценности наблюдений, тестирования, самоотчетов и оцен­ки поведения матери во время беременности.

Исследование 85 женщин в первом триместре беременности, за­полнявших созданный с использованием 16-факторного метода воп­росник оценки личности матери, показало, что те из них, которые позже родили мальчиков, имели более высокие баллы по пунктам до­минантности , чем те, которые родили девочек. В результате дальней­шего обсуждения этого вопроса было подтверждено, что пол зачато­го ребенка связан с особенностями личности матери до беременнос-

ти (Grant, 1990; James, 1992) и что, как это наблюдается в ранних вза­имодействиях матери и младенца, психологическое развитие ребен­ка связано с характеристиками личности матери в период после бе­ременности (Grant, 1992). Обобщение данных оценки показателей личности, тревожности и восприятия новорожденного младенца у 267 матерей высокого риска (средний возраст 20,5 года) во время бере­менности и три месяца спустя рождения первого ребенка привело к выводу, что адекватность ухода за ребенком в наибольшей степени зависит от уровня персональной интеграции матери (Brunquelletal, 1981). В результате работы был сделан вывод, что именно эта область должна быть под пристальным вниманием при терапевгическом вме­шательстве во взаимодействие матери и ребенка.

В одной из наиболее полных работ, посвященных влиянию пси­хологических особенностей матери на процесс взаимодействия, ис­следовались ориентация локуса контроля матери, уровень депрессив­ное™ и взаимодействие во время игры с ребенком (Houck et al., 1991). Исходная точка зрения состояла втом, что игровое взаимодействие предоставляет ребенку возможность контролировать и предсказывать поведение взрослого, практиковать социальные навыки, развивать ощущение социальной компетентности, обеспечивает родителю воз­можность содействовать и поддерживать автономное исследование ребенком окружения. В оптимальном случае родитель чувствитель­но содействует игре ребенка без того, чтобы быть слишком дирек­тивным или контролирующим, и ребенок вовлечен во взаимодействие со взрослым, проявляя вто же время некоторую автономность. Счи­талось, что автономность, являясь важной психологической задачей первых лет жизни, относится кнезависимо инициированному ребен­ком поведению, вовлеченность — к поведенческой связанности ре­бенка с матерью, к отзызчивости ребенка на поведение матери (Barnard et al., 1989) и включению матери в инициированную ребен­ком игру. Хотя среднее количество материнской директивное™ и контроля, когда мать занята изменением направления активности своего ребенка, может способствовать игре, чрезмерный контроль негативно влияет на развитие ребенка. Качество контролирующего поведения зависит от сенситивности, с которой мать отслеживает и отвечает на сигналы ребенка для того, чтобы эффективно осуществ-лятьевои контролирующие усилия (Schafter, Crook, 1980). Сенситив-ность матери определялась как поведение, включающее ь себя от­зывчивость на сигналы ребенка и инициацию поведения, соответ-