История нравов России. Восток или Запад?

«Аристократия капитала» стремится дать своим детям наилучшее образование и воспитание, чтобы привить им «эли­тарный» стиль жизни, присущий дворянству, «аристокра­там крови» (и в этом русская крупная буржуазия повторяет то, что ранее происходило в Западной Европе). Вполне ес­тественно появление в конце прошлого века «Свода законов общественных и светских приличий», рассчитанного на ми­лых, добрых и благонамеренных представителей «русской образцовой молодежи обоего пола, которые понимают всю прелесть порядочности» (240, 6). Положения этого кодекса «светского этикета» (он предвосхитил известное произведе­ние Д.Карнеги - своеобразный путеводитель по житейско­му морю) своим острием направлены против непристойнос­тей нравственных молодых нерях, получивших распростра­нение в тогдашнем обществе под влиянием нигилизма.

Известно, что получение молодыми людьми коммерческо­го образования в солидных торговых и промышленных за­падноевропейских фирмах сыграло существенную роль в «окуль­туривании» российского купеческого сословия. Уже в 40-50-х годах прошлого столетия несколько молодых отпрысков бога-. тых купцов и промышленников проходили «стажировку» за границей. Такого рода стажировки были непростым и доро­гостоящим делом, ибо «тогда заграничный паспорт стоил 500 рублей серебром, дозволялось ездить за границу только с ком­мерческой целью или с целью лечебной; причем в первом слу­чае требовалось ручательство торговых фирм в благонадеж­ности поведения едущего» (133, 79). История свидетельствует о том, что именно образованные, культурные представители купечества стали определять будущее российской экономики.

В книге П.А.Бурышкина «Москва купеческая» показы­вается на ряде примеров купеческих династий колоссальная разница в образовательном уровне дедов и внуков. Так, ро­доначальник Морозовых, знаменитый Савва Васильевич, умер, так и не научившись грамоте, а его внук, не менее знаменитый Савва Тимофеевич, сначала обучался в Москов­ском университете, затем изучил химию в Кембриджском университете и готовился защитить там диссертацию. Одна­ко ему срочно пришлось возвратиться на родину, чтобы воз­главить семейное дело, и науку пришлось отложить. Он был меценатом в области искусства, сыграл большую роль в жизни московского. Художественного театра, финансировал рево­люционное движение (35, 127 - 128).

Деятельную и щедрую поддержку многим культурным начинаниям в Москве начала XX века оказывала М.К.Мо­розова, урожденная Мамонтова. Будучи директором Музы­кального общества, учредительницей московского Религиоз­но-философского общества, владелицей издательства «Путь», она объединяла вокруг себя многих незаурядных людей (И.Э.Грабарь, В.А.Серов, К.А.Коровин, М.А.Врубель, Л.М.Лопатин и другие дружили с ее семьей). В своих «Вос­поминаниях» она рассказывает о том, что в ее воспитании огромную роль сыграли чтение книг русских и зарубежных писателей (Гоголя, С.Т.Аксакова, Тургенева, Гончарова, Лермонтова, Гейне, Дюма, Перро и др.),посещение концер­тов А.Рубенштейна, итальянских и русских опер, любование картинной галереей Третьякова (174, 93-94). Разумеется, это резко контрастирует с нравами купечества, описанными великим А.Островским в его произведениях и продолжаю­щими существовать среди некоторой, не такой уже и малой части представителей торгового сословия. Наш комедиограф в «Записках замоскворецкого жителя» ярко обрисовывает тип молодого купеческого сына, Саву Титыча: «Общество свое он считает необразованным. Да и что ему делать дома, он человек светский и без общества жить не может. Он почти каждый день бывает в театре, он занимается литературой, он трется кругом образованных людей, бывает во всех со­браниях и на всех публичных балах. Хотя драматическое искусство на него не действует, а если действует - так усы­пительно; хотя из толстой книги журнала, которую подает ему мальчик в кофейной, он не понимает ни одной фразы; хотя в образованном обществе ему так же неловко и дико, как во французском театре, - да ему что за дело, он бывает в обществе затем только, чтобы людей посмотреть да себя показать.:. Никакого следа развития, никаких признаков соб­ственной мысли не рассмотрите вы у Савы Титыча в самый сильный микроскоп. Отсутствие внутренней жизни и совер­шенная безличность - вот отличительные черты Савы Титы­ча. Он как будто не живой человек, а модная картинка, бе­жавшая из последней книжки парижского журнала» (192, 37). В начале нашего века известный библиофил С.Р.Минц-лов путешествует по России в поисках интересующих его книг и, сталкиваясь с разбогатевшими нуворишами, хватки­ми купцами, отъявленными мошенниками, на корню скупив­шими дворянские имения, показывает пошлость и бездухов­ность их нравов. Для большинства из них ценности культу­ры - старинные книги, предметы утвари и другие реликвии - это «мертвые души», за которые не грех слупить побольше с проезжего любителя. С.Минцлов приводит сценку с одним из таких купцов: «Уступите, в самом деле, книги: хорошее дело сделаете! - Мы в эдакие дела не пускаемся!... - Ведь у вас их все равно мыши съедят. - Пущай едят... муке меньше порчи будет!..» (168, 246). У такого «невоспитанного жи­вотного» книги используются для заворачивания «цигарок». Для таких купцов старые книги, картины и другие ценности культуры, излучающие невидимый «свет» культуры, не имеют никакой цены. Именно разбогатевшие нувориши имеют ди­кие нравы капитализма эпохи накопительства, что мешает развитию общества - низкий уровень культуры, особенно нравственной культуры, не позволяет развернуть мощней­ший потенциал общества.