История нравов России. Восток или Запад?

Жизнь запорожского казака представляла собою своеоб­разный аскетизм: «лицарю и лицарська честь: йому треба воювати, а не бiля жiнки пропадати». Однако необходимо было избежать одиночества, гнетущего душу, поэтому был распространен обычай побратимства. Кроме того, в военном походе сичевой казак, нападавший на врага или сам подвер­гавшийся атаке, нуждался в верном друге и сотоварище, ко­торый мог бы уберечь его от опасности и оказать помощь. Побратимство предполагало принесение в жертву жизни ради друга, если это понадобится. Законную силу побратимство приобретало, когда друзья давали «завещательное слово» в церкви при священнике: «Мы, нижеподписавшиеся, даем от себя сие завещание перед богом о том, что мы - братья, и с тем, кто нарушит братства нашего союз, тот перед богом ответ да воздаст перед нелицемерным судею нашим Спасите­лем. Вышеписанное наше обещание вышеписанных Федо­ров (два брата Федор да Федор) есть: дабы друг друга лю­бить, не взирая на напасти со стороны наших либо прыятелей, либо непрыятелей, но взирая на миродателя бога; к сему заключили хмельного не пить, брат брата любить. В сем братия расписуемось» (116, 383-384). После такого обряда побратимы оставляли свои знаки на завещательном слове, прослушивали евангельскую заповедь, обменивались крестами и иконами, троекратно целовались и становились как бы родными братьями на всю жизнь.

Нравы у запорожских казаков были веселыми, отличались насмешливостью; они умели подмечать смешное в поведении других и высказывать это в шутливой, но не в обидной фор­ме: «Обычаи у запорожцев чудны, поступки хитры, а речи и вымыслы остры и большей частью на насмешку похожи» (289, 20). Этим отчасти объясняется привычка запорожцев давать странные прозвища приходящим в Сечь новичкам: Гнида, Пивторикожуха, Непийпиво, Лупынос, Загубыколесо, Задерыхвист, Держихвист-пистолем и т. д. В соответст­вии со своим юмором запорожские казаки называли челове­ка малого роста Махиной, большого роста - Малютой, раз­бойника - Святошей, ленивого - Доброволею, неуклюже­го - Черепахой и пр. «Они всех поднимают на смех, - замечает П.Кулиш, - Украина у них не Украина, а Поль­ша; люди нам не люди, а недолюдки, мажутся там не святым миром, а гусиным жиром» (141, 161).

В свободное от походов время запорожские казаки люби­ли, лежа на животах, побалагурить, послушать рассказы дру­гих, держа при этом в зубах коротенькие люльки. Именно люлька для казака первое дело:

«Менi з жiнкою не возиться,