Оккультная философия

СВАМИ ИЗ АЛЬМОРЫ – СВОИМ ОППОНЕНТАМ

«МЫ НЕ ИГРАЕМ СЛОВАМИ, НО ИЩЕМ И ПРОВОЗГЛАШАЕМ ИСТИНУ»

Я с большим сожалением замечаю, что мое по­следнее письмо вызвало у вас реакцию, близкую к раздражению и досаде. Что ж, возможно, со сторо­ны отшельника действительно нескромно подоб­ным образом заявлять о себе; и я прошу у вас про­щения, если чем-то вас обидел. Но в то же время я полагаю, вы не осудите меня за слова истины, ко­торые я высказываю. Мы всегда стараемся быть дружелюбными со всеми, особенно с иностранца­ми, приезжающими в Индию за знанием. Мы про­являем дружелюбие в духовном смысле этого слова, и потому я надеюсь, что вы сможете разглядеть во мне истинного друга, а не льстеца, даже если я буду говорить вам время от времени неприятные для вас вещи... Те же, кто выискивает у нас какие-то ошиб­ки и проявляет к нам недружелюбное отношение, просто упорствуют, на наш взгляд, в своей предвзя­тости; им мы желаем обрести легкое сердце и сво­бодный от предрассудков разум, дабы они смогли наконец понять существо нашей мысли[103]. Мы, отшельники, ведем бродячий образ жизни и подолгу остаемся вдали от человеческих поселений, в силу чего мало заботимся о постижении тонкостей при­нятого в миру словесного общения. А потому кри­тиковать нас за то, как мы выражаем свои мысли, просто смешно. Моим читателям следует обращать внимание на сами идеи, а не на то, как я их изла­гаю, поскольку я не доктор наук и не бакалавр, не Аддисон, не Джонсон и не Маколей, но простой отшельник из джунглей.

Давайте вспомним, какую цель преследовало это письмо. Вот что я, в точности, написал: «Вам следует иметь в виду, что мы ведем речь о материи и духе за пределами нынешней развитой формы, или в состоянии абсолютной лайи, согласно 2-й и 3-й сутрам Патанджали, или с точки зрения эзо­терической теософии». И как же из этого можно вывести, что я прошу вас ответить на мои вопро­сы с позиций именно 2-й и 3-й сутр Патанджали, мне совершенно непонятно. Процитированные фра­зы определяют только нашу собственную позицию, служащую отправной точкой для наших исследова­ний. Я упомянул эти сутры Патанджали, дабы по­казать, что наша отправная точка находится в пол­ной гармонии с состоянием истинной йоги, экста­тической нирвикальпой, т.е. с состоянием турий, а не с обычными джагратой, свапной и сушупти (ибо первое, т.е. состояние турий, есть истинное бодр­ствование; тогда как последние — иллюзорны); в то время как вы предпочли думать, что я веду речь об обычных человеческих состояниях. Более того, под термином лайя мы никогда не подразумевали уничтожение, как это утверждаете вы. Вы сами решили, что лайя обозначает «состояние абсолют­ного распада, исчезновение всякой субстанции, дифференцированной и пр.». В некоторых преды­дущих номерах «Theosophist» слово «лайя» объяснялось как «растворение», а в этом номере вы да­ете ему уже иное объяснение[104]. Возможно, только для того, чтобы найти повод высмеять меня. Одна­ко я не стану обращать на это внимания и скажу лишь, что, с точки зрения арийских адептов, под лайей подразумевается и понимается «поглощение, или превращение одной вещи в другую». Пример­но так, как это происходит с рекой, которая по­глощается и утрачивает свою прежнюю форму, те­ряясь в водах моря. Этот процесс известен арий­ским оккультистам, благодаря чему они могут (так же как и хорошо известные вам современные уче­ные реалисты и химики) анализировать различные составляющие компоненты тела, сводя их к первичному, или изначальному, состоянию, а также узнавать, какую природу имеет вселенская суб­станция; и не только это: в их власти проникнуть в тайну прошлого и будущего этой субстанции, выявляя тем самым причину возникновения и бу­дущие результаты феномена, известного как творе­ние, или двайта в ее нынешней, проявленной форме. Довольно странно, что одна небольшая фраза: «Нынешняя, развитая форма» обошлась вам более чем в целый столбец комментариев к ней[105]. При этом мне совсем несложно объяснить, что я имел в виду. Я говорил о душе в состояниях вишва, тайджаса и праджна, или о духе в состоянии замутненности вследствие контакта с материей и силой (т.е. в состоянии двойственности). Однако вполне возможно, что номинальные йоги с обес­покоенным разумом и сердцем, неспособные при­вести себя в умиротворенное состояние, необхо­димое для осознания восторгов нирвикальпы[106], просто не могут понять смысл моих слов; равно как и те, кто путает Пракрити с Пурушей (т.е. материю и дух)[107]. Если под «научностью» подразу­мевается исключительно любопытство, то не только нас, но и целую плеяду философов — от Фалеса до графа Огюста — можно было бы объявить просто охотниками за сенсациями; и тем более — наших уважаемых друзей, которых не что иное, как любо­пытство, побудило перебраться из одной части све­та в другую и связать свои жизни и судьбы с этой страной. Однако нами движет не просто любопыт­ство, наши мотивы гораздо глубже. И если мы о чем-то спрашиваем, то спрашиваем именно с науч­ной целью. Вот почему я просил вас любезно разъяс­нить, насколько далеко простирается действие мес-мерической силы: способна ли она влиять только на внешнего человека или же на внутреннего человека тоже. Вы пишете: «...что внутреннему человеку мо­жет быть нанесена смертельная рана, и т.д., и т.п.». Но, согласно нашему учению, внутренний человек — это двойник, т.е. тайджаса; тогда как праджна счита­ется изначальной, или первой, а аннамайя, или вишва, — третьей составляющей человека[108]. Именно эту третью составляющую я называю тройником и имею на это такое же право, как и вы — называть тайджасу двойником; и мы не видим ничего страш­ного в том, чтобы плотное тело рассматривалось как третья составляющая; однако те, кто преисполнен всяческими абсурдностями, вряд ли смогут понять наши идеи[109]. Вероятно, потому, что при этом их собственный абсурд тоже будет разоблачен. Я про­шу прощения за свою откровенность[110]. Но как же вы, теософы-практики, можете столь беспечно за­являть, что внутреннему человеку может быть на­несена смертельная рана, и т.д., и т.п., если на­стоящей жертвой становится внешний человек? Вы бесцеремонно отметаете мой вопрос, заявляя, что вопрос вовсе не в том, кого убивает двойник, — та­кого же двойника или тройника; хотя я просил вас именно о том, чтобы вы рассеяли мои сомнения, дав научное обоснование этому феномену[111]. Вместо того чтобы выполнить нашу просьбу, вы собла­говолили обратить все дело в шутку, да еще и по­пытались пристыдить меня за мой вопрос. Если я говорю, что «...двойник убивает тройника, а не та­кого же двойника и уж конечно не дух», то уже по логике вещей вы могли бы догадаться, что под тройником подразумевается аннамайя; однако вы вместо этого выражаете свое возмущение всей этой фразой, и не только этой, но также и другой, по поводу которой вы спрашиваете: «Почему же он тогда использует термин лайя, противоречащий его собственным аргументам»?