|
Следует добавить, что после сеанса внушенного сна врач должен убедиться в том, что больной совершенно освободился от сонного торможения. В случае неполного пробуждения, т. е. неполного растормажи-вания коры головного мозга, некоторое время может продолжаться состояние сонливости. Во избежание этого больного следует снова погрузить в легкую дремоту, из которой вновь пробудить словами: «Теперь вы вполне проснулись и пришли в обычное бодрое состояние!» Или же императивным приказом: «Больше не спать! Проснулись окончательно!» Как отмечает В. М. Бехтерев (1911), такое повторное внушение полного пробуждения «устраняет все нежелательные явления, явившиеся последствием гипноза». «Отсюда должно быть ясно, — подчеркивает он, — что гипнотизировать может и имеет право только врач, причем ни в коем случае недопустимы сеансы гипноза и внушения лицами несведущими, а тем более не врачами». Итак, мы приходим к заключению, что вредным может быть не само гипнотическое состояние, чего раньше многие опасались, а именно травмирующие психику слова врача или же неумело сделанное внушение. Мы считаем лишенными оснований опасения, что вследствие частых сеансов словесных внушений во внушенном сне у больного может ослабеть волевая способность или же разовьется повышенная внушаемость. В силу большой функциональной мозаичности мозговой коры врач может воздействовать словесным внушением лишь на определенные корковые динамические структуры, не затрагивая огромного количества других структур. Этим, по-видимому, исключается, опасность общего повышения внушаемости или же какого-либо ослабления волевых качеств больного. Некоторое повышение внушаемости может и должно иметь место лишь в отношении к усыпляющему врачу, без чего не может иметь успех и сама гипносуггестия. Явления повышенной внушаемости могут развиваться и в бодрст-венном состоянии, что наблюдается, например, во всех случаях тесного общения между людьми, когда эта повышенная внушаемость определяется возникшим и укрепляющимся доверием к близкому человеку. Снижение же волезых качеств может произойти лишь в случае применения какого-либо специального словесного внушения, направленного именно в эту сторону, что, конечно, противоречит основным моральным установкам советского врача. Поэтому такого рода опасность совер-пенно отпадает. Если врачу оказано огромное доверие тем, что в его эуки дан весьма значительный ассортимент различного рода физических i химических средств, которые при неправильном обращении с ними мо-•ут оказаться ядовитыми, отравляющими или же чрезмерно сильно дей-:твующими, то нет никаких оснований отказывать ему в праве с той же тепенью ответственности приводить больного в состояние внушенного — 295 —
|