ТРИ КАРТИНЫ О ВИНЕ
представить себе, чтобы в их головах могли поселить-
ся какие-нибудь понятия; конечно же, нет: вино погру-
зило их тела в текучий разум, в котором плавает мир.
Наступает минута, когда движения рук, торсов и ног
этих людей тоже становятся ритмичными, мышцы не
просто сокращаются — теперь это происходит согласо-
ванно. Ориентиром, компасом телесных движений яв-
ляется некая таинственная логика, пребывающая
в мышцах человека: вино усиливает ее, и движения
складываются в танец.
III
«Вакханалия» Пуссена
Согласно Тициану, вино привносит духовную энер-
гию в чистую органическую материю. Мы видим, как
в этой великолепной картине в образе людей, наслажда-
ющихся радостями жизни, провозглашает себя филосо-
фия Возрождения. В Средние века говорили о духе как об
антиподе и враге материи. Тогда духовное возрастало,
одолевая материальное: в жизни видели войну души
против тела, а тактику этой войны называли аскетизмом.
Возрождение по-иному чувствует загадку сущест-
вования. Оно решительно отвергает пессимистический
дуализм. Мир для него един и не сводится ни к грубой
материи, ни к воображаемой духовности. То, что
в Возрождении будут именовать материей, способно
наполняться ритмической дрожью — она-то и называ-
ется духом. Самопроизвольно, хотя и под действием
вина, побуждаются мышцы к танцу, гортань — к песне,
сердце — к любви, губы — к улыбке, мозг — к идее.
Попробуем теперь придать обобщенный вид уже
выявленному нами значению тициановской «Вакхана-
лии»: она показывает зрителю миг, в котором исчеза-
ют какие бы то ни было различия между человеком,
зверем и богом. Персонажи из плоти и крови посред-
ством простого напряжения, концентрации своей при-
родной, то есть бестиальной, энергии возвышаются до
сущностного единения с космосом, до не знающей
предела способности постигать мир, до абсолютного
оптимизма. Все это является родовыми свойствами, по
существу, уже божественного существования.
89
ХОСЕ ОРТЕГА-И-ГАССЕТ
Теперь попробуем в самом общем виде сравнить
с «Вакханалией» Тициана «Вакханалию» Пуссена.
Поверхность этого холста представляет сущие ру-
ины... Удручающий факт, поскольку верно передать
замысел картины не в состоянии ни фотографические,
ни гравированные репродукции. Эта картина, выве-
шенная в зале, в который почти не заходят посетители
музея, неотвратимо агонизирует.
Красные краски, которыми Пуссен писал фигуры
людей, уже поглощены хищными лучами реального
света, они разложились за прошедшие века. Холодные
синеватые тона, подмазанные черным, смешались
в однородную массу. И если, глядя на картину Тици-
ана, мы настраиваемся на веселье, то этот холст, по-
трепанный в житейских перипетиях, рождает в нас
грустные чувства и мысли — о бренности славы, о том,
что все приходит к своему концу, о жестокости време-
ни, этого Великого Пожирателя!
— 68 —