В ПОИСКАХ ГЕТЕ
этом сам. Операция, которой следовало бы подверг-
нуть Гете, слишком серьезна и основательна, чтобы ее
смог предпринять кто-либо, кроме немца. Возьмите на
себя труд ее осуществить. Германия задолжала нам
хорошую книгу о Гете. До сих пор наиболее удобочита-
емой была книга Зиммеля, хотя, как и все его сочине-
ния, она страдает неполнотой, поскольку этот острый
ум, своего рода философская белка, никогда не делал
из выбранного предмета проблемы, превращая его,
скорее, в помост для виртуозных упражнений своей
аналитической мысли. Кстати, указанный недостаток
присущ всем немецким книгам о Гете: автор пишет
работу, посвященную Гете, но не ставит проблемы Гете,
не ставит под сомнение его самого, не подводит своего
анализа под Гете. Только обратите внимание, как часто
употребляют писатели слова «гений», «титан» и прочие
бессмысленные вокабулы, к которым никто, кроме
немцев, давно уже не прибегает, и Вы поймете истин-
ную цену подобных пустых словоизвержений на темы
Гете. Не следуйте им, мой друг! Сделайте то, о чем
говорил Шиллер. Попытайтесь обойтись с Гете как
с «неприступной девственницей, которой нужно сде-
лать ребенка, чтобы опозорить ее перед всем светом».
Дайте нам Гете для потерпевших кораблекрушение!
Не думаю, чтобы Гете отказался явиться на суд
насущных потребностей жизни. Сам этот вызов — впо-
лне в духе Гете и вообще наилучший способ с ним
обойтись. Разве он не делал того же по отношению
к остальному, ко всему остальному? Hic Rhoduc, hic
salta. Здесь жизнь — здесь и танцуй. Кто хочет спасти
Гете, должен искать его здесь.
Однако я не вижу сейчас прока в исследовании
творчества Гете, если оно не ставит — и притом
в принципиально иной форме — проблемы его жизни.
Все написанные до сих пор биографии Гете грешат
излишней монументальностью. Как будто авторы
получили заказ изваять статую Гете для городской
площади или составить туристический путеводитель
по его миру. Задача в конечном счете была одна —
ходить вокруг Гете. Вот почему им так важно было
создать масштабную фигуру, с отчетливой внешней
формой, не затрудняющей глаз. Любая монумен-
тальная оптика отличается прежде всего четырьмя.
437
ХОСЕ ОРТЕГА-И-ГАССЕТ
недостатками: торжественным видением извне, кото-
рое отделено от предмета известным расстоянием и
лишено исходного динамизма. Подобный монумента-
лизм только сильнее бросается в глаза от тех бесчис-
ленных анекдотов и подробностей, которые сообщает
биограф: избранная макроскопическая, удаленная
перспектива не позволяет нам наблюдать сам момент
обретения формы, так что все собранные факты на-
чисто лишаются для нас самомалейшего значения.
— 319 —