|
Стендаль — один из тех, кто любит любить.
В своей недавней книге «Интимная жизнь Стендаля»
Авель Боннар пишет: «От женщин он требует лишь
подтверждения своих иллюзий. Он влюбляется, чтобы
не чувствовать одиночества; впрочем, по правде гово-
ря, его любовные отношения на три четверти — плод
его собственной фантазии».
Есть два типа теорий любви. Один из них составля-
ют расхожие представления, общеизвестные истины,
не вытекающие из реальности привлекаемого в до-
казательство материала. Другой включает более глу-
бокие взгляды, основывающиеся на личном опыте.
В наших умозаключениях о любви проглядывают кон-
туры любовных отношений каждого из нас.
Случай Стендаля абсолютно ясен. Речь идет о чело-
веке, который не только никогда по-настоящему не
362
ЭТЮДЫ О ЛЮБВИ
любил, но которого также никогда и не любили. Его
жизнь была заполнена псевдолюбовью. Между тем
псевдолюбовь оставляет в душе только горький осадок
подлога, воспоминание о том, как она испарилась.
Если вглядеться в стендалевскую теорию и проанали-
зировать ее, то окажется, что все в ней поставлено с ног
на голову; кульминационная фаза любви представлена
здесь как ее финал. Как объяснить то обстоятельство,
что любовь умирает, хотя ее объект остается все тем
же? Следовало хотя бы предположить — как это сделал
Кант в теории познания,— что не объект наших любов-
ных чувств управляет ими, а, как раз наоборот, наша
взбудораженная фантазия созидает объект. Любовь
умирает, если она родилась по недоразумению.
Эмоциональный опыт Шатобриана привел его
к прямо противоположным выводам. Вот человек, не-
способный на большое чувство, который был наделен
даром вызывать истинную любовь. Немало женщин
встретил он на своем пути, и все они сразу и навсегда
были охвачены любовью. Сразу и навсегда. Шатобри-
ан, пожалуй, был обречен на создание доктрины, со-
гласно которой истинная любовь бессмертна и рожда-
ется в мгновение ока.
II
(СРАЗУ И НАВСЕГДА)
Сопоставление любовных историй Шатобриана
и Стендаля с психологической точки зрения в высшей
степени продуктивно и поучительно для тех, кто легко-
весно рассуждает об образе Дон Жуана. Вот два чело-
века, наделенные огромной творческой силой. Никто
не назовет их волокитами — нелепый образ, к которо-
му был сведен тип Дон Жуана в представлениях при-
митивных и недалеких людей. И тем не менее оба они
щедро тратили душевную энергию на то, чтобы кого-
то полюбить. Вполне понятно, что им это не удава-
лось. Видимо, самозабвенное упоение любовью не для
возвышенных душ. Тем не менее они упорно к этому
стремились и почти всегда проникались убеждением
в своей влюбленности. Любовные истории значили для
них неизмеримо больше, чем творчество. Любопытно,
что только творчески бесплодные люди убеждены, что
— 266 —
|