|
Если автор пишет: «Педро был мрачен», он как бы
предлагает мне вообразить мрачное состояние духа
Педро исходя из этой характеристики. Не лучше ли
было, наоборот, привести неопровержимые факты, что-
бы, опираясь на них, я сделал усилие и с удовольствием
обнаружил, постиг мрачный характер Педро. Словом,
автор должен поступать как художник-импрессионист,
который оставляет на полотне лишь самое необходи-
мое, чтобы я самостоятельно придал материалу оконча-
тельную отделку и увидел, например, яблоко. Отсюда—
непреходящая свежесть импрессионистической живопи-
си. Мы как бы наблюдаем предметы в их вечном status
nascens5. А ведь и все на свете содержит в своей судьбе
два момента, полных высочайшего драматизма и напря-
жения,—час рождения и час смерти, или status
evenescens6. Неимпрессионистическая живопись неза-
висимо от своих остальных достоинств и даже, быть мо-
жет, превосходства в чем-то ином ущербна хотя бы по-
тому, что представляет предметы полностью завершен-
ными, мертвыми в своей законченности, как бы священ-
ными, мумифицированными, оставшимися в прош-
лом. Ей недостает современности—живого присутст-
вия, которым дышат предметы на картинах импрес-
сионистов.
РОМАН — МЕДЛИТЕЛЬНЫЙ ЖАНР
По этой причине современный роман должен быть
полной противоположностью сказке. Сказка—бесхит-
ростное повествование о приключениях. Именно на
них в физиологии этого жанра делается главный упор.
266
МЫСЛИ О РОМАНЕ
Дети простодушно интересуются приключением как
таковым, на мой взгляд, потому, что ребенок воочию
наблюдает все, чему мы просто отказываем в су-
ществовании. Приключение не может нас интересо-
вать, разве что того ребенка, который сохранился
в каждом на правах какого-то варварского пережитка.
Механический восторг от приключенческого романа
не затрагивает сознательной части нашего «я». От
чтения подобного опуса остается неприятный осадок,
словно мы предавались какому-то гадкому, постыд-
ному удовольствию. Выдумать приключение, способ-
ное пробудить высокие чувства,—дело сегодня в вы-
сшей степени трудное.
Итак, приключение, или сюжет, только предлог,
своего рода нить, на которую нанизаны жемчужины
ожерелья. Нам еще предстоит в свое время убедиться:
такая нить совершенно необходима. Пока важно от-
метить: усматривать недостатки какого-либо романа
в том, что «его сюжет малоинтересен»,—грубая ошиб-
ка критики. Если бы все сводилось к этому, на романе
как жанре давно уже следовало бы поставить крест.
Всякий, кто задумывался на этот счет, неизбежно при-
знает: выдумать сейчас новый, интересный сюжет
практически невозможно.
— 196 —
|