|
251
ХОСЕ ОРТЕГА-И-ГАССЕТ
С тех пор стили, последовательно сменявшие друг
друга, увеличивали дозу отрицательных и кощунствен-
ных ингредиентов; в этом сладострастном нагнетании
тоже наметилась некая традиция, и вот сегодня про-
филь нового искусства почти полностью сложился на
основе отрицания старого. Понятно, как это всякий
раз происходит. Когда искусство переживает многове-
ковую непрерывную эволюцию без серьезных разры-
вов или исторических катастроф на своем пути, плоды
его как бы громоздятся друг на друга и массивная
традиция подавляет сегодняшнее вдохновение. Иными
словами, между новоявленным художником и миром
накапливается все больше традиционных стилей, прерывая живую и непосредственную коммуникацию.
Следовательно, одно из двух: либо традиция наконец
задушит живую творческую потенцию, как это было
в Египте, Византии и вообще на Востоке, либо давле-
ние прошлого на настоящее должно прекратиться и то-
гда наступит длительный период, в течение которого
новое искусство мало-помалу излечится от губитель-
ных влияний старого. Именно второе случилось с ев-
ропейской душой, в которой порыв к будущему взял
верх над неизлечимым восточным традиционализмом
и пассеизмом.
Большая часть того, что здесь названо «дегумани-
зацией» и отвращением к живым формам, идет от этой
неприязни к традиционной интерпретации реальных
вещей. Сила атаки находится в непосредственной зави-
симости от исторической дистанции. Поэтому больше
всего современных художников отталкивает именно
стиль прошлого века, хотя в нем и присутствует изряд-
ная доза оппозиции более ранним стилям. И напротив,
новая восприимчивость проявляет подозрительную
симпатию к искусству более отдаленному во времени
и пространстве—к искусству первобытному и к вар-
варской экзотике. По сути дела, новому эстетическому
сознанию доставляют удовольствие не столько эти
произведения сами по себе, сколько их наивность, то
есть отсутствие традиции, которой тогда еще и не
существовало.
Если теперь мы обратимся к вопросу, признаком
какого жизнеотношения являются эти нападки на ху-
дожественное прошлое, нас застанет врасплох пробле-
252
ДЕГУМАНИЗАЦИЯ ИСКУССТВА
ма весьма драматическая. Ибо нападать на искусство
прошлого как таковое—значит в конечном счете вос-
ставать против самого Искусства: ведь что такое ис-
кусство без всего созданного до сих пор?
Так что же выходит: под маской любви к чистому
искусству прячется пресыщение искусством, ненависть
к искусству? Мыслимо ли это? Ненависть к искусству
может возникнуть только там, где зарождается нена-
висть и к науке и к государству—ко всей культуре
в целом. Не поднимается ли в сердцах европейцев
непостижимая злоба против собственной исторической
сущности, нечто вроде odium professionis24, которая
охватывает монаха, за долгие годы монастырской жиз-
ни получающего стойкое отвращение к дисциплине,
к тому самому правилу, которое определяет смысл его жизни*
— 186 —
|