|
То, что я сказал, поможет разобраться в творчестве
Пруста. Книга о любви Свана—пример психологичес-
кого пуантилизма. Для средневекового автора «Триста-
на и Изольды» любовь—чувство, имеющее четкий
контур, любовь для автора этого раннего психологичес-
кого романа—это любовь, и ничего кроме, как любовь.
Напротив, у Пруста любовь Свана ничем не напоминает
любовь. И чего только в ней нет: огненных вспышек
чувственности, темно-лилового тона ревности, буро-
го—скуки, серого—угасания жизненных сил. Единст-
венное, чего нет,—это любви. Она возникает, как возни-
кает на гобелене фигура, когда вдруг переплетутся
несколько нитей, и не важно, что ни одна не имеет
очертаний этой фигуры. Без Пруста осталась бы невоп-
лощенной та литература, которую надлежит читать так,
как рассматривают картины Манэ,— прищурив глаза.
181
ХОСЕ ОРТЕГА-И-ГАССЕТ
Приглядимся повнимательнее к Стендалю. Во мно-
гих смыслах Пруст и Стендаль полярны, они антаго-
нисты. Стендаль прежде всего фантазер. Он придумы-
вает сюжеты, ситуации, персонажей. Он ничего не спи-
сывает с действительности. У него все выдумка, сухая
и отточенная фантазия. Его герои так «продуманны»,
как продуманна линия на изображениях мадонн в кар-
тинах Рафаэля. Стендаль твердо уверен в том, что
характеры есть. И его обуревает желание создать не-
кий безошибочный портрет. У персонажей Пруста,
напротив, нет четких контуров, они, скорее, напомина-
ют изменчивые атмосферные скопления пара, облачка
души, которые ветер и свет каждый миг преображают.
Он, конечно, из того же цеха, что и Стендаль, этот
«исследователь человеческого сердца». Но в то время
как для Стендаля человеческое сердце твердо очерчено,
для Пруста наше сердце—некое непрерывно меняю-
щееся в непостоянстве воздушной среды неуловимое
испарение. От того, что рисует Стендаль, до того, что
пишет Пруст, то же расстояние, что от Энгра до
Ренуара. Энгр изобразил прекрасных женщин, в них
можно влюбиться. Совсем не то Ренуар. Его манера
этого не допускает. Мерцающие светоносные точки,
составляющие женщину Ренуара, дают нам сильней-
шее ощущение телесности: но женщине, для того что-
бы быть поистине красивой, надо обрамить это поло-
водье телесности правильными очертаниями. Психо-
логический литературный метод Пруста тоже не
позволяет ему сделать женские фигуры привлекатель-
ными. Несмотря на авторские симпатии, герцогиня
Германтская нам кажется некрасивой и сумасбродной.
И конечно, если бы возвратилась пылкая юность, несо-
мненно, мы снова влюбились бы в Сансеверину, жен-
щину с таким безмятежным выражением лица и таким
смятенным сердцем.
— 135 —
|