Российский менталитет. Вопросы психологической теории и практики

Между тем, у личности, особенно становящейся личности ребенка или подростка, как известно, существует особая по­требность в признании со стороны взрослых, их оценке (как позитивной, так и критической), в признании своего права быть субъектом и проявлять себя в качестве субъекта. Не

Регресс и утраты личности и возможности психологической поддержки 179

трудно увидеть, что человек (будь то педагог, студент или школьник) с отсутствующей потребностью в другом человеке, с отсутствующей в сознании направленностью и ожиданием встречного отношения к себе другого человека, с объектным способом мышления внутренне уже игнорирует другого чело­века как субъекта. А это значит, что сегодня, не совершив ни­какого безнравственного поступка, он уже потенциально готов к нему, ориентируясь при этом только на себя и свои цели.

С. Л. Рубинштейн, исследуя человеческие чувства, пришел к выводу, что чувство любви есть реальное усиление другого человека, а ненависть — это убийство. В. А. Петровский по­ставил проблему «вкладов» в другого человека. Но если дру­гой изначально не значим?

В исследованиях соотношений когнитивного и морального, морального и правового аспектов российского сознания ис­пользовалось сочетание кросс-культурного, типологического и генетического методов исследования. Среди многих результа­тов важнейшим оказался полученный путем кросс-культурно­го сравнения факт, что отсутствие правовых структур в обще­стве и соответственно в общественном сознании определенным образом компенсируется в индивидуальном сознании, а имен­но: юридические отношения подменяются моральными сужде­ниями, рассуждениями, обоснованиями. Иными славами, ка­ждый индивид решает правовые проблемы, во-первых. Он, во-вторых, решает их как нравственные проблемы. В-третьих, он дает им развернутые обоснования. Напротив, в структуре соз­нания детей обнаруживаются противоположные отношения, т. е. отсутствие в их сознании четких нравственных норм (и правовых норм, оценок и т. д.) толкает их на путь конфор­мизма, т. е. стремления угадать, чего хочет, ожидает от них взрослый. Если ребенок или подросток сталкивается с нравст­венными противоречиями, конфликтами, исход бывает раз­личным: либо активизируются и его интеллект, и нравствен­ная сфера личности, либо, напротив, интелектуалъная сфера блокируется, а нравственное поведение становится стереотип­ным, беспроблемным [4]. В этих данных можно увидеть свое­образные классы нашего общества, одни из которых вообще не видят нравственных проблем, а другие — переживают их осо­бенно остро и решают их в высшей мере ответственно.