Российский менталитет. Вопросы психологической теории и практики

Далее, в теоретическом диалоге нашей и женевской сторон в качестве одного из центральных принципов, наряду с кон-текстностью, выделена ориентация на проблему противоречий или конфликтов, связанных с нарушением прав человека. У разных типов, отмеченных В. Дуазом, разный способ пережи­вания конфликта (и разный личный опыт такого пережива­ния). Мы считаем, что основная совокупность противоречий имеет место в личностном контексте, т. е, на уровне личной жизни человека (хотя, естественно, явления правовых нару­шений, расхищения государственной собственности, корруп­ции и т. д. в масштабах общества составляют едва ли не ос­новную характеристику его современного состояния, но это Уровень, на котором должны действовать — и не действуют объективные правовые механизмы). На личностном индивиду­альном уровне можно выделить два рода противоречий, одни из которых связаны с прямым, собственно правовым насилием и Унижением достоинства данной личности со стороны госу­дарства, общества, его институтов, вторые — с межличност­ными отношениями, с отношениями личность — «другой» — "Другие», Можно предполагать, что и восприятие конфликта, и способы его разрешения первой группы противоречий связаны

90__________________________________________________ A H Славская

с интерпретацией себя как объекта или субъекта и соответст­венно общества, как субъекта или объекта [1, 3]. Осознание своей позиции по отношению к обществу как объекту, от кото­рого ничего не зависит, по-видимому, прежде всего проявляется в психологии исполнительства, обязанности, долга, но не соз­нания своих прав.

Противоречия и деловые отношения в сфере личность — «другие» составляют в России основную область практическо­го права. Даже если эти отношения осуществляются в рамках институциональных и других формальных структур, в отличие от западно-европейского общества в ролевое поведение и взаи­моотношения вовлечена личность, ее психология — личные интересы и амбиции. В этой сфере преобладают не правовые, а морально-психологические регуляторы, такие как совесть, до­верие — недоверие, ложь и т. д. Исходя из этого, наиболее ва­лидным, адекватным российскому сознанию, мы посчитали один из разделов женевского опросника, в котором речь идет о нарушениях и несправедливости, связанных с личностью и ее взаимоотношениями с другими людьми .

В этих взаимоотношениях нас интересует основной психо­логический механизм, наличие или отсутствие взаимности в интерпретации прав и обязанностей партнеров по отношению друг к другу. А именно, насколько готовность выполнять тре­бования другого соединяется с ожиданием обязательств с его стороны, т. е. с правом требовать и от него, и наоборот, на­сколько требование гарантий от другого сопровождается го­товностью выполнять обязательства самому. Этот психологи­ческий механизм можно считать главным не из умозритель­ных соображений, а потому, что в России при отсутствий законодательного регулирования подобных взаимоотношений сложился особый способ их осуществления, подобный нату­ральному обмену. В нем устанавливается прямая и одновре­менная взаимозависимость действий одного от действия друго­го. Психология обмена является формой натурального — из рук в руки — получения гарантий, что обязательства будут выполнены. При социализме аналогом такого обмена была