|
заику московской жизни конца прошлого века, так отличной от сегодняшней. Сохранила она и черты человеческих характеров. В них были — доброта, нищелюбие, снисходительность к чужим слабостям, подчинение размеренным ритмам жизни (связанным со вселенскими ритмами праздников и буден), широтой, немелочностью — страна-то большая, богатая... Опять сценка из «Лета Господня»: «Мясник, бывало, рубит топорам свинину, кусок отскочит, хоть с полфунта, — наплевать! Нищий подберет, эту свиную «крошку» охапками бросали нищим: на, разговейся!»- Отец Ивана Шмелева — молодой и преуспевающий в то время московский купец, устраивал в доме специальные праздничные обеды «для разных» (т. е. для людей бедных и убогих), а милостыню подавал тайно (хотя от цепкого детского взора ничто укрыться не могло). И вот во время похорон этого рано погибшего, но очень доброго и хорошего человека тайное обнаружилось: потоки нищей братии со всей Москвы собрались проводить своего благодетеля в последний путь, оплакивая искренними слезами раннюю смерть. Так и запечатлелось это в памяти ребенка: дождь, ливень и толпы людей, идущих за гробом... Нищелюбие, жалость к убогим сохранялись в народе долго. Книга Василия Белова «Лад» (сделанная, в том числе, и по детским воспоминаниям о русском Севере 30-х и 40-х годов) рассказывает: «Не подать милостыню считалось величайшим в мире грехом» [2, с. 56]. В то время нищих по хитрому умыслу (ленивых) было очень мало. Не считалось зазорным просить милостыню после пожара или другого стихийного бедствия. Помогать арестантам и каторжникам тоже считалось нравственной обязанностью. Обязанностью было и приютить странника. «Калеки и убогие особенно почитались в народе. Слепых без поводырей переводили от деревни к деревне, устраивали на ночлег» (там же). В людях ценились ум, смекалка, трудолюбие и то, что называлось «добрая слава»: чистота и хранение семейных устоев. Незлобивость характера поддерживалась повсеместной традицией просить прощения у всех, кого обидел. Описание того, как это происходило перед исповедью, приведем опять из «Лета Господня»: «В пятницу, перед вечерней, подходит самое стыдное: у всех надо просить прощения. Горкин говорит, что стыдиться тут нечего, такой порядок, надо очистить душу. Мы ходим вместе, кланяемся всем смиренно Я говорим: «Прости меня грешного*. Все ласково говорят: «Бог простит, и меня простите...» Современные представления о порядочно» человеке 95 — 235 —
|