Российский менталитет. Вопросы психологической теории и практики

в семидесятых годах в советских науках стало употребляться понятие «образа жизни» как некоторая опять-таки обобщен­ная категория, но и это было прогрессом, поскольку в течение десятков лет в философии слово «жизнь» связывалось только с ... биологией. Вся высокая русская классика Толстого и Дос­тоевского с ее глубинным, трагическим проникновением в че­ловеческую жизнь была приписана к «департаменту» литера­туры в сокращенно школьном варианте. Преемственность рус­ского сознания, самосознания, рефлексии своей жизни была прервана.

И только сегодня, когда каждый человек остался один на один с проблемами своей жизни, открывается возможность такого осознания — самого себя, своих возможностей, своих желаний и меры их реализации в жизни. На смену жесткой социальной регламентированности жизни пришла жесткая экономическая регламентация, и именно в этот момент созна­ние человека должно оторваться от привычной цепи, от сте­реотипа привязанности к внешним детерминантам, необходи-мостям. Именно в этот момент может быть осознана прежде не поддающаяся осознанию связь усилий и результата, цена, за­трачиваемая на ту или иную деятельность, наконец, собствен­ные желания, а не поставленные социумом цели. Может быть поставлен глобальный вопрос: а чего я, собственно, хочу от жизни, что могу, что достижимо и какой ценой?

Конечно, пробуждение индивидуального сознания, самосоз­нания в обществе, где веками (за редким исключением приви­легированных слоев) господствовало общинное сознание, сле­довавшее нужде и вере, привязанность к водке и стереотипам, дело чрезвычайно сложное. Но именно с этого пробуждения может начаться в России совершенно особая индивидуализа­ция — стадия, предшествующая индивидуализму. Эта инди­видуализация, по нашему глубокому убеждению, в России может строиться не на экономической или правовой, а именно на психологической основе. Эта тема заслуживает более под­робного обоснования, но в предварительном виде важна идея возвращения личности ценности ее самой и ее личной жизни, которая долгие годы от нее была отчуждена. И уж если гово­рить о необходимости приватизации, то прежде всего личнос­тью должны быть приватизированы собственная личность и собственная жизнь. Каждому предстоит совершить глубокую «инвентаризацию» своего психического, личностного, жиз­ненного «снаряжения», проверить его на прочность, осознать

72 К, А Абульханова