|
вие). На деле же здбсь не более чем прочная ассоциация пред- ставлений, возникшая в опыте субъекта. Да и сам субъект, и его душа - это всего лишь сменяющие друг друга <связки>, или <пучки> впечатлений. Скептицизм Юма пробудил многих мыслителей от <догма- тического сна>, заставил их задуматься о своих убеждениях, касающихся души, причинности и др. Ведь эти убеждения принимались ими на веру, без критического анализа. Мнение Юма о том, что понятие о субъекте может быть сведено к <пучку> ассоциаций, было направлено своим кри- тическим острием против представления о душе как особой, дарованной Всевышним сущности, которая порождает и свя- зывает между собой отдельные психические феномены. Предположение о такой спиритуальной, бестелесной суб- станции защищал, в частности, Беркли, отвергший субстан- цию материальную. Согласно же Юму, называемое душой - нечто вроде сценических подмостков, где проходят чередой сцепленные между собой ощущения и идеи. Английский ассоцианизм XVIII века как в материалисти- ческом, так и в идеалистическом вариантах направлял иска- ния многих западных психологов двух последующих веков. Как бы умозрительны ни были воззрения Гартли на деятель- ность нервной системы, она, по существу, мыслилась им как орган, передающий внешние импульсы от органов чувств через головной мозг к мышцам, т.е., иначе говоря, как реф- лекторный механизм. В этом плане Гартли стал воспреемни- ком открытия Декартом рефлекторной природы поведения. Но Декарт наряду с рефлексом вводил второй объясни- тельный принцип - рефлексию как особую активность созна- ния. Гартли же наметил перспективу бескомпромиссного объ- яснения, исходя из единого принципа и тех высших проявле- ний психической жизни, которые дуалист Декарт объяснял активностью нематериальной субстанции. Эта гарглианская линия вошла впоследствии в ресурс науч- ного объяснения психики, когда рефлекторный принцип был воспринят и преобразован Сеченовым и его последователями. Нашла своих последователей на рубеже XIX-XX веков и линия, намеченная Беркли и Юмом. Ее преемниками стали не только философы-позитивисты, но и психологи (Вундт, Тит- 66 ченер), сосредоточившиеся на анализе элементов опыта субъекта в качестве особых, ни из чего не выводимых психических реалий (см. ниже). vСамыми радикальными критиками лю- 3>ранцузские бых учений, допускающих влияние на "атрриалисты природу и человека сил, ускользающих от - опыта и разума, выступили французские мыслители. Они объединились вокруг семнадцати книг <Энци — 60 —
|