|
Как будто бы на «второй виток» поднялась та же самая зависимость человека от машины, которая в период становления и развития техногенной цивилизации (индустриального общества) делала его придатком станка, а затем и живым звеном бездушной технологической цепочки станков и механизмов. Тогда, отдав стереотипность своих мускульных усилий «мертвым силам природы», задействованным в механике машины, он сохранял за собой лишь функцию источника внешнего (как это и положено по логике механического движения) импульса начала и сохранения этого движения. К тому же — целенаправленного. Теперь же, отдав электронной машине все самодостаточные функции причины и правил преобразования логических и математических формализмов, как бы наделив ее тем, что и в себе считал главной, целеопределяющей способностью своего интеллекта, своего мышления, своей души, он подчинился правилам и ритмам работы искусственного интеллекта, от себя же отчужденного, вынесенного вовне, извлеченного из его же живой, чувствующей и осознающей себя и мир души (и потому ничего не осознающего, даже смысла знаков и команд их мгновенного преобразования по правилам программы). На этом примере можно научиться видеть живое противоречие действительности — действительности становления нового типа и способа воспроизводства людьми своей общественной жизни. В одном и том же мощно развивающемся процессе глобального объединения всех видов продуктивной (творческой) и репродуктивной (исполнительской) деятельности на единой основе «информатизации» и кибернетизации их технологических циклов неуклонно растет творческий потенциал живых субъектов этого процесса (а следовательно, и объективная необходимость 44 в его повседневном массовом воспроизводстве), тут же растрачиваемый как раз большинством этих субъектов на обслуживание переросшего их собственные вычислительные способности кибернетического устройства. С другой же стороны, именно работа в общем пространстве межнациональных и межконтинентальных проблемных связей обнажает такие противоречия в жизнедеятельности людей — в их общественных отношениях, в производстве условий и средств духовной и материальной культуры, в повышенной сложности смыслов, понятий и представлений о предметном мире этой жизнедеятельности, — для решения которых творческому мышлению человека, освобожденного от непосильного репродуктивного и продуктивного (продуцирование формализмов) труда, представилась новая возможность великого творческого взлета. И без его реализации в целенаправленном развитии общей культуры человечества все достижения переходной цивилизации обернутся вселенским кошмаром. Полным уничтожением культуры, а то и самой жизни на Земле грозит «продуктивное» использование этих достижений для решения насилием главных человеческих проблем — проблем общественных отношений. — 44 —
|