Опыт конкретно-исторической психологии личности

Историзм логики понятия возраста вообще, подросткового в част­ности, — самая характерная и самая продуктивная особенность его как психолога. Благодаря ей он очень близко подошел к понятию возраста как феномена культуры. При том и родилась понравившаяся мне идея, рожденная при разделении нередко смешиваемых понятий возрастная когорта и поколении. И это очень существенно. Тут уж никак нельзя пройти мимо еще одного предрассудка, столь же часто воспроизводимого, особенно в так называемой научной (в частности психологической) публицистике. Но еще чаще — в публицистике по­литической. Я имею в виду относительно обособленную социальную общность людей близкого возраста, именуемую поколением таких-то годов. Однако для описания теоретической попытки Александра Ва­лентиновича преодолеть этот пока еще не названный предрассудок мне потребуется одно предварительное замечание.

Мы живем в творимом нами мире культуры. Не думаю, что сегодня кого-то еще нужно убеждать в том, что объективность Кантовых вещей в себе и этот мир при всем своем развивающемся и углубляющемся взаимопроникновении отнюдь не тождественны друг другу. Реалии общественного бытия и его истории строятся мифологически и в тех же формах осознаются. Как на самом обыденном уровне, так и в теории, не говоря уже о популистской публицистике. Но и в любой культуре (культуре этноса, эпохи и т.п.) есть вдобавок и особые «срезы» реальной мифологии нашего всегда осознанного бытия — идеологические формы и способы его самоосознания. Именно они на­вязывают нам единое смысловое содержание при определении понятия поколение таких то годов. Но не только этого понятия. Реальность всех реальных мифов нашей жизни подвергается смысловой идеоло­гической эрозии.

Вот и теперь мы (вспомним А. Ф.Лосева!) живем (или готовимся жить) в мифе — в мифе либерального, почти демократического госу­дарства и чуть ли не регулируемого им рынка, как до того жили и работали при плановом социалистическом хозяйстве, в колхозах, на стройках коммунизма и т. п. Примерно так же обстоит дело и с пре­словутым молчаливым большинством, роль которого перед выборами или другими судьбоносными событиями социальной жизни страны на полном серьёзе оценивают политологи и функционеры нашей непред­сказуемой политической жизни. Они и сами живут с гордым чувством принадлежности к тому или иному поколению, выделившему себя или выделенному другими историческими и политическими публицистами из всех прочих возрастных когорт той или иной эпохи...