Опыт конкретно-исторической психологии личности

152

В своеобразной форме этот факт зафиксировал в ходе кросс-культурного исследования в начале шестидесятых годов упоми­навшийся выше американский психолог Урн Бронфенбреннер, который, сравнивая американских и советских подростков-одногодок, отметил отчетливое наличие у американских тинэйджеров своеобразной субкультуры, резкое отличие их ценностей, моды, языка и пр. от соответствующих феноменов у взрослых и почти полную «слитность» этих же характеристик у совет­ских подростков и взрослых (У. Бронфенбреннер, 1976).

Символом, а в каком-то смысле и реальным первоистоком изменений в возрастной системе советского общества стал зна­менитый доклад Н. С. Хрущева на XX съезде КПСС, развенчав­ший культ личности Сталина и пробивший мощную брешь в «сплошном» сознании советского человека. Своеобразной реак­цией на этот доклад стал феномен «шестидесятников» - мета­форы маргинальной группы внутри возрастных когорт, прежде всего интеллигентов, окончивших в пятидесятые годы универси­теты, объединившихся в своем полупрозрении и эмоциональной оппозиции «советскому коммунизму», выплеснувших энергию отрицания, в значительной степени сублимированную в доступ­ные формы литературного, публицистического и социального творчества. Это была первая попытка оформления поколения в советской истории. Однако «шестидесятники» так и остались маргиналами, не превратившись в поколение, может быть, пото­му, что их объединение в общность произошло в довольно зре­лые годы (в пятидесятых «шестидесятникам» было от 20 до 30 лет), а не в детстве и отрочестве, когда возможно объедине­ние в поколение всех представителей близких возрастных ко­горт, а не только их отдельных трупп.

Специфика современного этапа развития российского обще­ства состоит в том, что мы живем в переходную эпоху от не­дифференцированного, линейно-ступенчатого типа возрастной системы к поколенческой структуре общества. Переходный ха­рактер времени обуславливает выраженность в реальной жизни признаков обеих систем. Разрушенная в каких-то своих базо­вых чертах система пошагового возрастного продвижения по социальной лестнице (чиновничество, военные) — эта своего рода soviet dream— во многом сохранялась и воспроизводится в современных структурах управления и властеосуществления, но уже потеряла жесткие возрастные рамки. С другой стороны, такие явственные примеры поколенческой структуры общества, как подростковая и молодежная субкультура, резкое расхож­дение во взглядах на коренные вопросы жизни у старших и младших, известный межвозрастный антагонизм - чаще всего