|
Кое-что из неуловимого эта созерцательность все же улавливала, и исследователи искали средства, чтобы уловить больше. Не является ли исследование предметной деятельности одним из таких средств? Привело ли это исследование к желаемому результату? Не оказалось ли обращение к предметной деятельности еще одной формой редукции, хотя и верной с марксистской точки зрения, но все же редукции. Найдена ли нужная психологическая проекция философской категории "предметной деятельности"? Но прежде чем переходить к этой главной проблеме обсудим еще один и вовсе бестактный вопрос. А не является ли погружение в изучение предметной деятельности, поиски ее строения, структуры, совершенствование методов ее анализа и т. д. позитивным, то бишь позитивистским? Ведь позитивизм характеризуется не только ориентацией на специфические ценности (не будем их здесь обсуждать). Позитивизм — это прежде всего владение методом. И с этой точки зрения нам есть, чему у него поучиться. А может быть, и позитивизму у нас? Во всем этом надо действительно спокойно разобраться. Может быть, у нас несколько больше шансов на успех в таком разбирательстве, поскольку мы, хотя и сторонники, но не создатели психологической теории деятельности. Известно, что связного обобщенного изложения, раскрывающего метод системного анализа в марксистском его понимании, не существует. На чем же основана, на каком методе базируется солидная эмпирическая и экспериментальная традиция психологической теории деятельности? Дело в том, что к началу 70-х годов уже существовали представления о функционально-структурной версии системного подхода, которые имели своим источником не столько работы Людвига фон Берталанфи, сколько теории А. А. Ухтомского и Н. А. Бернштейна. Многие результаты оказались фундаментальными благодаря тому, что опирались на идейный и методический багаж этого "домарксистского" системного анализа. Здесь есть только одно объяснение. Аффект А. Н. Леонтьева, вызванный одной, кстати, имеющей право на существование, версией системного подхода, генерализовался на весь системный подход. Агрессию вызвали даже "фактологизм" и "квантифицизм", что уж совсем непонятно. Ведь и сам А. Н. Леонтьев не был чужд ни тому, ни другому. А. Р. Лурия сказал как-то А. Н. Леонтьеву, увлекшемуся применением теоретико-информационных мер в психологии: "Быть тебе битым за твои биты". Вернемся к проблеме редукции. Возможен ли переход не от созерцания, а от предметной деятельности к неуловимым и эфемерным свойствам предмета психологии. Даже если такая квалификация — 139 —
|