|
Я, молодой врач, попал в поликлинику на практику в интернатуре. Опыта работы, конечно, практически не было. Но уже в студенческие годы я интуитивно начал понимать роль психологии во взаимодействии с пациентом. Тогда об этом писали мало, приходилось собирать информацию по крупицам, беседовать с психиатрами, чтобы лучше понять внутренний мир больных с неврозами, психопатиями, депрессией. В один из первых дней, когда мне пришлось вести приём, упомянутая женщина пришла в поликлинику и задержалась у регистратуры, оформляя документацию. Тут её заметила заведующая отделением, руководитель моей практики. Предвидя фиаско молодого врача, она направила больную в мой кабинет. Слух об этом разнёсся по поликлинике моментально. Под дверью собралось немало коллег, ожидая, как я буду выпроваживать пациентку, топая ногами и пользуясь ненормативной лексикой. Но мне повезло, я быстро сообразил, в чём дело. И, собравшись с силами, начал слушать всё, что она мне рассказывала про «чувство пустоты в правом подреберье при резком вставании с кровати» и про «вибрирующее подрагивание желудка во время поездок на трамвае». Выговаривалась она около 20 минут (не так уж и много!), а я поддакивал ей, уточнял, какие именно мурашки ползают по спине во время подъема по лестнице — крупные, мелкие или средние? Пациентка впервые почувствовала на себе заинтересованный взгляд врача. Осмотр, пальпация и другие врачебные манипуляции заняли не более 10 минут. После этого произошло самое интересное. Когда я давал общие рекомендации по диете, она неожиданное посмотрела на меня каким-то другим, более осознанным взглядом. Потом она рассказала историю своего сына, который «сбился с пути», связался с нехорошими людьми, много занимал денег у соседей по коммунальной квартире. В результате женщина стала объектом насмешек и, видимо, из-за этого, как говорят психиатры, ушла в болезнь. Было очевидно, что настоящей соматической патологии у пациентки не было. Я выписал ей рецепт, в котором единственным лекарством была «Aqua fontanica», то есть вода из-под крана. Ушла она тихо и быстро, сопровождаемая удивлёнными взглядами моих коллег. Через час из аптеки позвонили, чтобы уточнить странное назначение. Поняв, в чём дело, коллеги удивлялись и смеялись. Новое лекарство без цвета и запаха на пациентку подействовало очень хорошо. Она пришла через месяц, попросила ещё рецепт на чудесное средство и удалилась. Потом, лет через двадцать, я прочитал у старца Иосифа Оптинского мысль о том, что каждому человеку вместе со скорбью даются и силы для её перенесения. И задача духовника состоит порой в том, чтобы человека внимательно выслушать, дать проговорить вслух в присутствии авторитетного собеседника свои сомнения, выплеснуть душевную боль. И тогда человек уйдёт утешенным и готовым нести свой крест дальше. — 99 —
|