Дети с аутизмом

Захария рассказывал о смерти разных людей, знаменитых и малоизвестных, а его мама, играя роль некого толмача, комментировала, но не сами слова сына, а контекст его заявлений. Для меня это была единственная возможность следить за тем, что мальчик говорил мне.

Я спросил Захарию, когда мысли о смерти стали волновать его.

«В последние месяцы учебного года. Произошла авария», — ответил он, всматриваясь в машину и используя для объяснения своего понимания событий аналогию с автомобильной аварией.

«Что случилось?» — спросил я.

«Я перестал слушать... Стал рассеянным... Он рассердится?» — с тревогой спросил мальчик у матери, не спуская глаз с машины. Стало ясно, что школа была для Захарии еще одним стрессом, поскольку некоторые дети дразнили и изводили его. Он учился в обычном классе без всякой специальной помощи. Он был весьма сообразителен, и всегда, когда был в состоянии сосредоточиться, получал сравнительно высокие отметки. Однако все в школе прекрасно понимали, что Захария «другой». Пока он был маленьким, одноклассники легко терпели его эксцентричность, но по мере того как шло время, его начали дразнить и изводить. Подобные проявления дурного обращения тяжело наблюдать, а сносить их гораздо тяжелее, особенно если у тебя аутизм и ты не понимаешь, из-за чего сыр-бор. Захария понятия не имел о том, что он не такой, как остальные дети, и что именно так он и воспринимается остальными, особенно теми, кто хотел произвести впечатление на своих друзей. Но то, что его дразнят, это он осознавал. Он возвращался домой из школы в плохом настроении, а на следующий день утром не хотел туда идти. Неискушенность и непонимание социальных контактов делали его легкой добычей. Когда тебе девять лет, экцентричность может быть тяжелой ношей.

После визита Захарии и Анжелы у меня была возможность поразмышлять над тем, что я узнал. Было очевидно, что одержимость Захарии мыслями о смерти тяжела для него; в отличие от интереса Джастина к звукам и интереса Стивена к осам, интерес Захарии к смерти не доставлял ему никакой радости. Скорее напротив. Он' почти всегда пребывал в тревожном состоянии и в плохом настроении. Его действительно волновало то, что люди умирают, и не имело значения, знал ли он их лично или они были персонажами его любимых телевизионных шоу или были связаны с его другими интересами. Его лицо выражало тревогу, он ходил вокруг дома, снова и снова задавая маме одни и те же вопросы, у него были проблемы со сном.

Он ни разу не сказал, что его волнует смерть, — этого можно было бы ожидать от обычного ребенка; тем не менее на протяжении всего визита во всех действиях Захарии ощущалась нервозность. Детям с разными формами аутизма трудно говорить о своих чувствах; в конце концов, это часть их нарушения. Вместо слов об их тревогах говорит их поведение: повторяющиеся вопросы, нарушения сна, ходьба и усиление таких повторяющихся действий, как, например, щелканье пальцами и раскачивание. Нередко тревожность сопровождается более интенсивной поглощенностью ребенка его обычными интересами, так что, когда взрослые пытаются привлечь их внимание к чему-либо другому (например, зовут обедать или просят выключить телевизор), ответом может быть агрессия или вспышки раздражения.