В качестве иллюстрации сказанного мы приводим несколько наблюдений из работы Е.Л. Вассермана и соавт. (9). Первый пример. Ученица К., 8 лет, от первой, нормально протекавшей беременности, неосложненных родов. Ранний период — с небольшой задержкой психомоторного развития. В возрасте 13 месяцев выявлена слабость в правых конечностях, диагностирована гемипаретичеекая форма ДЦП. Неоднократно проходила стационарные и амбулаторные курсы восстановительной терапии. С 7 лет — в специальной школе-интернате, обучение по общей программе. Учителя отмечают, что нередко во время урока девочка совершает странные, неадекватные ситуации действия: внезапно встает и ходит по классу, что-то достает и начинает есть, перебирает свои вещи и т.д., причем в это время совсем не реагирует или реагирует не сразу на замечания учителя. Наблюдаются также приступы немотивированной агрессии, направленной на одноклассников. При неврологическом осмотре — клиника правостороннего церебрального гемипареза средней тяжести с примерно одинаковой выраженностью нарушения функции руки и ноги и нарушениями чувствительности по гемитипу. Электроэнцефалографическим (ЭЭГ) исследованием выявлен устойчивый очаг эпилептической активности в левой височной области. Нейропсихологическое исследование выявило негрубые нарушения кинестетического, динамического и конструктивного 63 праксиса, недостаточность слухомоторных координации, нарушение моторной функции речи (сложности при переключении с одной артикуляции на другую), нарушение процессов анализа и синтеза. Недостаточность познавательной деятельности проявлялась в слабом контроле и программировании своих действий, в трудности поддерживать активное внимание, в исключительно игровом характере интересов. Повышенная двигательная и речевая активность, слабая произвольность, непоследовательность и импульсивность интеллектуальной деятельности обусловливали несфор-мированность школьных навыков. Все это свидетельствовало о функциональной недостаточности лобных, височных и теменные областей левого полушария мозга. — 55 —
|