|
– Меньше ста штук нельзя, – монотонно говорил конторщик. – Меньше ста штук нельзя. Нельзя меньше ста штук. – Разве не все равно: сто или шесть штук? Куда мне сто? Мне и шести штук много. – Шесть штук будут стоить то же, что и сто. Что же за расчет вам? Что же за расчет?.. Вам-то – какой расчет? – спрашивал печально и лениво конторщик. – Ну ладно! Печатайте сто, только так: пятьдесят штук одного сорта и пятьдесят штук – другого. – На разной бумаге? – Нет – я говорю, разного сорта. На одних напечатайте так: «Светлейший князь Иван Иванович Голенищев-Кутузов», а на других просто: «граф Петр Петрович Шувалов». Ну там коронки разные поставьте, вензеля – как полагается. Я с любопытством смотрел на этого представителя знаменитейшей дворянской русской фамилии и только немного недоумевал в душе: какая же из двух фамилий принадлежала озабоченному господину? – Будьте добры напечатать мне сотню визитных карточек, – сказал я, приближаясь к конторщику, – моя фамилия – Александр Семенович Пустынский. Незнакомый господин издал легкий звук, похожий на радостное икание. – Пустынский?! Вы и есть знаменитый писатель Пустынский? – Ну уж и знаменитый!.. – сконфузился я. – Так просто… пишу себе. – Нет, нет! – захлопотал озабоченный господин. – Не оправдывайтесь! Вы – знаменитый писатель. Очень рад познакомиться! – Вы меня смущаете, – улыбнулся я, пожимая его руку. – А как ваша фамилия: князь Голенищев-Кутузов или граф Шувалов? – Перетыкин Иван моя фамилия – вот как! Не слышали? У меня еще деда повесили за участие в великой французской революции. – Вы – Перетыкин?! А зачем же вы такие карточки заказывали? Мне показалось, что он немного смутился. – А?.. Это так… Маленькое пари… Шутка… Можно вас проводить? Нам, кажется, по пути?.. Мы вышли из типографии и зашагали по безлюдной улице. – Пойдем налево, – сказал Перетыкин. – Там народу больше. Мы свернули на шумный проспект. Навстречу нам шли два господина. Мой новый знакомый схватил меня под руку и почти прокричал на ухо: – От Леонида Андреева писем давно не получали? – Я? Почему бы мне получать от него письма? Мы даже не знакомы. Мы молча зашагали дальше. Навстречу нам показались две дамы. – Отчего не видел вас во вторник у Лины Кавальери? Она ждала, ждала вас!.. Проходившие дамы, заинтересованные, замедлили шаги и даже повернули в нашу сторону головы. Одна что-то шепнула другой. – Зачем вы это спрашиваете? – удивился я. – Никогда моя нога не была в ее доме. Может быть, она ждала кого-нибудь другого?.. — 339 —
|