Мысли буддиста

Бодхисаттвовское сострадание имеет три разновидности: мысль, подобную царю; мысль, подобную лодочнику, и мысль, подобную пастуху.

1. Бодхисаттва отличается от других буддийских святых хинаяны — архатов и пратьекабудд — тем, что в нем заложена сострадательная страсть ко всей Сансаре. Бодхисаттва первой ступени уже не может спокойно спать и постоянно размышляет, как спасти мучеников Сансары от их бесконечных и бесчисленно разнообразных страданий. Бодхисаттвы, разделяющие мысль, подобную царю, рассуждают так: «Бодхисаттвы, не обладая всемогуществом Будды, не могут спасти всю Сансару. Поэтому ради спасения всех живых существ, томящихся в Сансаре, мы должны заниматься тантрийской практикой, чтобы быстрее реализовать состояние всемогущества Будды, и потом, подобно царю, своей силой и властью, божественным всемогуществом мы сможем освобождать живые существа от сансарных страданий». Такой бодхисаттва никогда не ставит целью своего просветления обретение личного блаженства. Если целью достижения
   Нирваны будет индивидуальная цель, то ищущий никогда не обретет ее. Поэтому в философских диспутах махаянских школ ставится вопрос: как будет спасаться человек, оставшийся последним в Сансаре, ради кого он должен проявить сострадание, чтобы обрести Нирвану?
2. Бодхисаттвы, разделяющие мысль, подобную лодочнику, декларируют: «Мы должны спасти всех мучеников Сансары и только вместе с ними должны войти в пределы Нирваны подобно тому, как лодочник во время великого наводнения (как Ной) спасает свое имущество и домашний скот. А стремиться в Нирвану ранее всех других мучающихся и беспомощных бодхисаттве не пристало».

3. Бодхисаттва-Авалокитешвара (бодхисаттва-пастух) имеет устремление войти в Нирвану самым последним, когда все живые существа до последнего уже достигнут освобождения. Поэтому бодхисаттва-пастух клянется: «Я войду в Нирвану подобно пастуху, который идет на отдых лишь тогда, когда он весь скот до одного загонит на скотный двор».

Бодхисаттвы, находясь в Сансаре среди мучеников, постоянно направляют свои мысли на то, как бы облегчить муки отдельных индивидуумов и вообще всех живых от их ежемгновенных страданий и показать пути совершенствования, ведущие к Нирване. С приобретением бодхисаттвовского альтруизма индивид вытесняет постепенно все грехи, собранные деяниями авидьи и всех остальных клеш. С момента освобождения от грехов индивид освобождается от мук, накопленных кармически.

В «Занлуне», входящем в отдел сутр «Трипитаки», есть одна притча. В одном из прошлых рождений наш Будда Шакьямуни, будучи простым смертным, за свои грехи кармически переродился в аду. Ему пришлось с одним напарником-мучеником возить железную телегу с громадными камнями. Они настолько были изнурены и истощены, что могли сквозь ребра и зияющие раны видеть внутренние органы. Но однажды Будде, в то время мученику ада, спонтанно пришло чувство сострадания к своему напарнику. Искренняя мысль во что бы то ни стало помочь переросла в желание вообще освободить его от этих мук, приняв на себя все его невыносимые мучения/ С такими мыслями он начал предпринимать практические действия. Он лечил его по силе возможности, скрываясь от надсмотрщиков ада. И благодаря этим мыслям и действиям сам оказался вне ада. По учению Будды, мученики ада живут каждый сам по себе, никогда у них не возникает жалости или сострадания друг к другу. Появление подобной бодхисаттвовской мысли в условиях ада почти недопустима; поэтому та мысль о помощи, будучи столь сильна, вытеснила, сняла с него все грехи, за которые карма удерживала его в аду. С исчезновением грехов исчезли муки и, естественно, сам ад.