|
Возникает вопрос: в какой мере эта сложная, сю-
жетная игровая деятельность действительно связана с
развитием речи, позволяющим ребенку перейти к слож-
ным связям, характерным для второй сигнальной си-
стемы, и строить свои действия на их основе? Для ре-
шения этого вопроса мы обратимся к материалам, по-
лученным при наблюдениях над нашими детьми.
Уже первые наблюдения, подтвердившиеся всем
Дальнейшим материалом, позволили установить, что
особенности игровой деятельности, отражающей все
строение психической жизни ребенка, резко отличают
наших детей от их сверстников: нашим близнецам бы-
ла вполне доступна примитивная игра, при которой ус-
ловное значение предмета создается в действии, одна-
ко им еще была совершенно недоступна сложная сю-
жетная игра, исходящая из определенного расчлененно-
so замысла и стойко развертывающая этот замысел в
°пределенную серию игровых действий.
Примитивный характер деятельности проявляется
че только в самостоятельной, но и в подражательной
Деятельности обоих близнецов; анализ ее показывает,
''то им оказываются почти недоступными сложные ос-
•^сленные формы общения.
Этот факт в значительной степени объясняет, поче-
^У длительное пребывание обоих близнецов в коллек-
149
тиве (до их разлучения) не дало тех заметных сдвигов
в их поведении, которые мы мопи бы ожидать.
Наиболее отчетливые границы осмысленной шровой
деятельности проявляются в специальных опытах, на-
правленных на анализ того, в какой мере детям было
доступно овладение условными значениями предметов
Используя прием, примененный в свое время
Л. С. Выготским, мы предлагали нашим близнецам ряд
предметов, которые приобретали в игре условное зна-
чение; так, ручка приобретала значение «папа», каран-
даш — «мама», деревянный кружок — «дом», короб-
ка — «трамвай», пепельница — «служба». Манипули-
руя соответствующими предметами, мы разыгрывали
сюжет «папа поехал па трамвае из дома на службу^
Опыт показал, что дети легко понимали, как услов-
ное значение предмета, так и его значение, измененное
с помощью жеста.
Так, если экспериментатор брал маленькую метал-
лическую ложечку и производил ею движение рубки,
дети на вопрос: что это такое?, отвечали: «тополь» (го-
пор). Если экспериментатор брал в руки нож и делал
вид, что метет пол, дети сразу же говорили «сьетка»
(щетка).
Таким образом, наблюдения показали, что манипу-
ляции с предметами легко изменяют для обоих детей
значение предмета.
Такое легкое изменение значения предмета действи-
ем для детей, сама речь которых не была еще отделена
от непосредственной деятельности, было вполне понят-
ным, однако это еще не означало, что такие операции
условными значениями были полностью доступны близ-
нецам. Поэтому наши наблюдения очень быстро выяв-
ляли границы условного применения значений. Стоило
только отделить значение предмета, приданное ему
речью, от непосредственного действия, чтобы дети ока-
зались совершенно не в состоянии овладеть им и про-
являли упорную тенденцию оставаться в пределах на-
глядной практической ситуации.
— 111 —
|