|
Половой инстинкт имеет два компонента — один связан с репродуктивной функций, другой предполагает сексуальное блаженство, утеху. В человеческой культуре огромные усилия направлены на то, чтобы разделить эти две функции. Фармацевтическая промышленность добивается того, чтобы утеха состоялась, а зачатия по взаимному недосмотру не случилось. Это опять-таки антиприродная тенденция. И еще: половое влечение человека в отличие от животных может быть реализовано галлюцинаторно, через грезу. Вот почему люди охотно рассматривают голые тела, эротические картинки. Не будь у человека этой особенности, исчезла бы сексуальная реклама, порнографическая литература и кино. Человек способен получить физиологическую разрядку через галлюцинаторное видение. В старинных мистериях разыгрывался акт кровавой оргаистической драмы. Люди превращались в исступленных богоубийц, в жестоких сладострастников. Они терзали тело Бога, превращенное в пищу, вступали в мерзкое соитие с животными, с родными по крови. Вершились Дела, о которых в иное время никто и не помышлял. Эрос обнажал свою природную и иноприродную стихию. Темные, слепые страсти приводили к злодеяниям. Но отчего в истории эти кровавые оргии соседствуют с примерами возвышенного целомудрия, одухотворенной любви? Почему романтические, платонические чувства сменяются почитанием разнузданных наслаждений? Отчего даже в одной культуре мы видим разноликость Эроса? Ответ отчасти прост: все это заложено в человеке. Спектр эротических чувств чрезвычайно широк. Остается только отдать предпочтение. В эпоху Возрождения в женщине ценили пышные формы, а миловидность и грациозность отступали. Дама, корсаж которой предвещал роскошный бюст, пользовалась успехом. Высокий импозантный рост, пышная грудь, широкие бедра, крепкие ягодицы, полные ноги и руки, способные задушить гиганта, — таков идеал красавицы эпохи Возрождения. Созерцание таких женщин доставляло мужчинам изысканное наслаждение, обладание — невероятное счастье. В королевских садах резвились нимфы, нереиды, тритоны, флоры и лесные боги. Одежды на этих богах и богинях представляли только видимость. Порой красавицы были облачены лишь в прозрачную ткань, ничего не скрывавшую и только рождающую любопытство. Мужчины любили совершать подвиги атлетов, танцоров, хвастали своей неутомимостью. Н. Элиас в книге «Цивилизующий процесс» пишет, что вплоть до XVI в. в Германии, как и в других местах Европы, «вид обнаженного тела вполне соответствовал общественной норме». — 104 —
|