|
В этой связи я снова цитирую Томаса Мертона, который, говоря о «познании любви», пояснял, что имеет в виду полное пробуждение человека, его самоотречение от себя, которые требуются для гармоничной жизни с окружающими людьми и всем миром: «Такая любовь находится за пределами собственного эгоизма. Такая любовь начинается, только если эго отказывается от собственных требований на абсолютную изоляцию и прекращает жить в маленьком королевстве желаний, в котором оно является и собственной целью, и причиной существования». Я соглашаюсь с Мертоном и Судзуки и определяю любовь как состояние освобожденного, раскрепощенного Я. Того Я, которое настолько полно вошло в данное мгновение, что растворилось в нем и исчезло. Может быть, именно это имел в виду Христос, когда говорил, что тот, кто захочет спаси свою жизнь, потеряет ее, а тот, кто потеряет, приобретет. Другими словами, спасение каждого приходит от потери своего эгоцентричного Я и полного посвящения себя жизни в данный момент. Когда такая любовь проявляется в работе, человек чувствует себя призванным, преданным и даже посвященным. Это посвящение работе существует независимо от понятия «религиозности». Верность, усердие и горячая заинтересованность человека позволяет называть его «посвященным». Иногда эти качества проявляются в раннем детстве. Молодая учительница рассказала, что прочла «Хейди», учась еще в третьем классе, и захотела быть похожей на нее и никогда не изменила своему желанию: — Я бы все равно выполняла эту работу в той или иной форме, чем бы я ни занималась... Мой муж и я на общественных началах работали с семьями эмигрантов из Азии и преданы этому делу. Существует буддийская пословица, говорящая, что невозможно войти в царствие небесное, если не приведешь с собой еще одного человека. Я, пожалуй, просто помогаю другому человеку отправиться в это путешествие. Моя работа есть моя жизнь, а моя жизнь есть моя работа. Сотрудник Организации Объединенных Наций рассказывает, как он устроился на работу. Он тоже утверждает, что его теперешняя работа была мечтой с самого детства, хотя во время взросления он забыл свое детское очарование такого рода деятельностью: — По семейным обстоятельствам мне нужна была работа в Нью-Йорке, и хотя я выбрал ООН по идеалистическим соображениям, работу я получил совершенно случайно — единственная вакансия открылась именно в тот день, когда я пришел... Моя жена, однако, всегда напоминает о школьном эссе, написанном в пятнадцатилетнем возрасте, и в нем я говорю о желании работать в Лиге Наций. Я был на войне и пришел оттуда с клятвой «Никогда больше!» Поэтому я видел ООН передним краем следующей главы истории человечества, а себя — участником этой истории. Полагаю, что вторая Мировая война просто укрепила цель, которая уже существовала за пять лет до формального учреждения ООН. — 117 —
|