Tertium Organum: ключ к загадкам мира

Есть эмоции, увеличивающие наше знание, и есть эмоции, увеличивающие наше незнание.

Психология обыкновенного разговорного языка хорошо знает, что злоба, ненависть, гнев, ревность — ослепляют человека, затемняют его рассудок; она знает, что страх сводит с ума, и пр. и пр.

Но кроме этого, мы знаем, что каждая эмоция может служить и знанию, и незнанию.

Возьмем такую ценную и способную на очень высокую эволюцию эмоцию, как наслаждение дея­тельностью. Эта эмоция является могучим двига­телем культуры, служит совершенствованию жиз­ни и выработке всех высших способностей челове­ка. Но она же является причиной бесконечного ко­личества заблуждений и faux pas человечества, за которые ему приходится после очень горько рас­плачиваться. В увлечении деятельностью человек склонен очень легко забывать цель, ради которой он начал действовать; принимать за цель самую деятельность; и ради сохранения деятельности жер­твовать целью. Отправившись в одном направле­нии, человек, сам не замечая того, поворачивает в обратное и очень часто идет в бездну, думая, что он поднимается на высоты.

Нет ничего противоречивее, парадоксальнее че­ловека, увлекшегося деятельностью. Мы просто привыкли к «человеку», и нас не поражают, как курьезы, удивительные извращения, к каким он приходит.

Насилия во имя свободы. Насилия во имя люб­ви. Проповедь христианства с мечом в руке. Кост­ры инквизиции во славу Бога милосердия. Наси­лия над свободой мысли и слова со стороны служи­телей религии. — Все это воплощенные абсурды, на какие способен только человек, благодаря странной двойственности своей души.

Правильное понимание морали в значительной степени может предохранить нас от подобных из­вращений мысли. В нашей жизни вообще очень мало морали. Европейская культура пошла путем интеллектуального развития. Интеллект изобретал и устраивал, не думая о моральном значении своей деятельности. Поэтому и получилось такое положе­ние, что венцом европейской культуры как будто являются «дрэдноты».

Многие думают так, и многие в силу этого отри­цательно относятся ко всей культуре. Но это тоже неправильно. Кроме дрэднотов европейская мысль создала очень много нужного и ценного, облегчаю­щего жизнь. Выработка принципов свободы и права, хотя номинальное — уничтожение рабства; во мно­гих областях победа над враждебной человеку при­родой; средства распространения мысли, печать; чу­деса современной медицины и хирургия — все это, несомненно, реальные завоевания. И с ними нельзя не считаться. Но в них нет морали. Европейский культурный человек одинаково легко изобретает пу­лемет и новый хирургический аппарат. Европейская культура начиналась от жизни дикаря, как будто взяв эту жизнь за образец и начав развивать все ее стороны, совершенно не думая об их моральном значении. Дикарь разбивал своему врагу голову про­стой дубиной. У нас для этого изобретены очень сложные приспособления, дающие возможность сра­зу разбивать целые сотни голов. — Поэтому и полу­чается такая вещь, что одновременно с изобретением аэроплана появляются известия о призах за «мета­ние бомб с аэроплана».