|
Я совершила несколько яростных сверхусилий - мне казалось, что я разрубаю что-то, разбиваю огромную, железную цепь, и тогда в меня ворвался ветер свободы. И только тогда я осознала всю глубину этой привязанности. Мне всегда казалось, что если сейчас у меня нет НЭ, связанных с семьей, то и хорошо. Оказалось, что эта привязанность создавала постоянный НФ, который я просто не замечала и смогла заметить только тогда, когда освободилась от него. Это было две недели назад. С тех пор у меня ни разу не возникло НЭ, связанных с семьей, хотя мысли возникают достаточно часто - чаще всего включается скептик, который говорит - "ну вот сейчас нет НЭ, сейчас ты чувствуешь свободу от семьи, а вот как через полгодика или через годик опять долбанет! Где гарантии, что этого не случится?" Я не знаю, как сейчас может такое произойти, что опять возникнет омрачение, связанное с родственниками - сейчас для меня это равносильно тому, что я вдруг опять начну курить марихуану. Гарантий действительно нет, но есть самое главное - есть опыт того, что искренние усилия всегда приводят к результату, и даже такие глубокие омрачения, как привязанность к семье, поддаются устранению. Сейчас я ощущаю себя ребенком - я иду по улице и ко мне возвращаются восприятия раннего детства - я вспоминаю, что тогда очень часто переживала то, что сейчас называю безмятежностью. Вновь возникло давно забытое ощущение, что я прикасаюсь к тайне каждое мгновение своей жизни, и что в любую минуту может произойти чудо. Я ощущаю, что разрыв с семьей освободил гигантскую мощь во мне, которая еще только просыпается, еще не осознала свою силу. Я осознала, что поддерживая отношения с семьей, я неизбежно продолжала верить в то, что я точно такой же человек, как и все остальные люди, и что бы я ни делала - ничего в моей жизни не изменится. Несмотря на то, что я не поддерживала отношения с семьей, пока не была поставлена точка в отношениях с ними, эти отношения продолжались. Я продолжала ощущать себя членом семьи и человеком. И это было огромным препятствием для моей практики, но осознать я это смогла не раньше, чем устранила его. Когда возникают рассудочные сомнения, я сравниваю себя с долго болевшим человеком, который уже выздоровел, но никак не может поверить в то, что это произошло. Я отдаю себе отчет в том, что эта болезнь - привязанность к родственникам - была частью меня почти всю мою жизнь за исключением самых первых лет (я помню, что в самом раннем детстве у меня не было привязанности), и еще долго может "рассеиваться". Я сделала все, что смогла. И теперь мне остается только ждать, когда же эта мощь, которая высвободилась благодаря моим яростным усилиям, пробудится окончательно. — 22 —
|