К ясному свету

Что касается сущности учения дзогчен, то его основные принципы, связанные с пониманием человеком своего собственного реального состояния ума, являющиеся ключом к выходу за пределы дуалистического, несвободного существования, могут быть справедливыми и для многих других учений. Согласно традиции, дзогчен восходит к двум санскритским терминам. «Первый - махасандхи, что значит собрание всего, или квинтэссенция; это показывает, что дзогчен - самая сущность, сливки, сердечный нектар всех учений... второй термин - атийога, что значит первозданная йога. Ати означает наивысший, вершина или зенит» (Согьял Ринпоче. Проблеск дзогчена, с.58), Атийога, вершина всех колесниц, «представляет собой кульминацию духов­ного развития человека, точку пересечения всех духовных учений и путей. «Уникальность дзогчена заключается в способе достижения ясного пережи­вания пробужденного состояния, непосредственного переживания абсолюта. Ведь основной принцип дзогчена - выход за пределы разума, полное преодоление обыденного, мыслящего ума и достижение первозданной, или изначальной, чистой осознанности, которая носит название ригпа, и в которой мы просто покоимся... Именно это Учитель и передает ученику, а осознание этого составляет дзогченовское Воззрение» (Там же). В последнее время дзогчен называют также Маха Ати.

Важнейшим источником для изучения дзогчена является «Самтан мигдон», трактат, написанный учеником Падмасамбхавы Нунчен Санжей Ешей. В нем объясняется разница между китайским буддизмом (чань-буддизм), учением дзогчена, тибетской махаяной и тантризмом. Дзогченоский Путь Самоосвобождения круче и выше, чем махаянский и чань-буддийский Пути Отречения и даже чем тантрийский Путь Трансформации.

Величайшим мастером дзогчена является Падмасамбхава, известный как Гуру Ринпоче - он также великий учитель буддизма махаяны и тантры. Прибыв в Тибет, он воспринял многие методы бон, и это соединение буддизма с местной духовной традицией дало эффективные результаты в его собствен­ной реализации и реализации его последователей, многие из которых, как например, его главная супруга, проявляли чудеса духовной реализации - исцеляли наложением рук, оживляли мертвых и т.п.

Вообще буддисты всегда испытывали неприятие традиции бон, относя его к магии. Но некоторые высокие буддийские мастера - такие как Падмасам­бхава, как Жегмон Конгтрул включали бон в свое учение, полагая, что нет глубокого различия между буддизмом и бон. Учитывая близость тибетского бон и боо-мургэл монгольских народов, можно также предположить, что между буддизмом и традиционным мировоззрением и верой бурят (монголов вообще) есть много общего, если подходить к ним на достаточно глубоком уровне их понимания. И в махаянском буддизме, и в дзогчене для раскрытия основных понятий часто привлекается символика неба. Так, в частности, Согьял Ринпоче объясняет, что с точки зрения Основы дзогчен «есть уже самосовершенное состояние нашей первозданной природы, которое не требует никакого усовершенствования, ибо оно уже с самого начала совершенно, как небо» (Там же). Или, например, смотрите комментарии современного главы школы ньингма Его Святейшества Дуджома Ринпоче к «Драгоценному ожерелью Четырех тем (Введение в дзогчен)» Лончена Рабжампы (XIV в.), где он пишет: «Природа Будды - действительная природа Самантабхадры, присущая каждому с незапамятных времен. Она пронизывает все сущее. Сознание Самантабхадры сравнивается с небом или пространством, ибо оно всепроникающее. Такое сознание постигает шуньевую природу всего сущего и признает ее своей истинной природой». И еще: «Все объекты относительный реальности проявляются, как облака в небе, вызванные постоянно меняющи­мися мимолетными причинами. Когда влага, присутствующая в воздухе, приводится в движение ветром, в небе образуются облака. Но поскольку облака - проявления ветра и влаги небес, они в реальности не отличимы от последних...