|
– Ты лучше скажи, как ты будешь дальше? – Я хотел бы работать. Хотя… нравственное право я имею и на отдых – годичный отпуск. Только нельзя: вы работаете, а я тут отдыхающий. Работу я найду, мне уже и обещали, Семен Максимович. Василиса Петровна до сих пор сидела тихо, сложив руки на коленях, опустив глаза, только слабые движения сомкнутых губ выдавали одобрение или осуждение, которое она чувствовала по отношению к тому или другому оратору. Но сейчас она подняла глаза на мужа и заговорила негромко, медленно, чуть-чуть наклонясь вперед в такт своим словам: – Нет, Семен Максимович, нельзя так делать, нехорошо. Человек он одинокий, трудолюбивый, аккуратный. Он целый день работает. Я только и отдыхать стала, когда он пришел к нам. Он меня отдыхать укладывает после обеда. А когда я после обеда отдыхала? Он хороший человек и не жадный. А что у него деньги, так чем же он виноват? Он будет есть то, что и мы едим. Сала, конечно, не нужно покупать, зачем покупать сало? Василиса Петровна замолчала, задумалась над своей речью и все продолжала покачиваться в такт своим мыслям: Алеша решительно поднялся, взял со стола пачку денег: – Идем сюда, капитан! Степан, пожалуйте! С холодной, хотя и иронической вежливостью он пропустил мимо себя измятого событиями, торопливого капитана и расплывшуюся в улыбке фигуру Степана. Вошел за ними в чистую комнату и плотно прикрыл дверь. Семен Максимович проводил их искрящимся взглядом и кивнул вдогонку: – Опекуны! Опекуны-то! Василиса Петровна бросила на мужа быстрый благодарный взгляд и начала убирать со стола. 25Маруся вошла в кухню, улыбнулась, шепнула подруге: – Закрывай дверь-то, Варюша, не выстуживай хату. Потом обратилась к Василисе Петровне, кивнула головой, аккуратно повязанной светло-коричневым платком: – Здравствуйте, тетенька! Василиса Петровна поклонилась им: – Здравствуйте. Варюша одна, а другую как звать? Черные глаза стрельнули на капитана, месившего тесто на столе: – Сейчас же насмехаться будут. А сами хлеб месют, как будто женщина. Марусей меня звать. Капитан повернул к ней голову: – Ничего нет смешного. Маруся – хорошее имя. Капитан бросил тесто, расставил руки, измазанные мукой; Маруся поспешила сама рассказать: – Ваш сынок Алеша говорит: по глазам видно, что Маруся. Разве видно, тетенька? – Верно. Посмотрите, Василиса Петровна, правда же видно по глазам. Василиса Петровна улыбнулась, прямые ее бровки сдвинулись играючи: – Дай-ка гляну. Она внимательно рассмотрела черные брови и лукавую пропасть черных зрачков: — 402 —
|