Твари

На следующее утро дикарей поблизости не было - пройдя по хорошо утоптанной тропе, мы вышли на от- крытый участок, засаженный маниокой и папайей; на всем пути мы также не видели дикарей. Туканы с ярким опе- рением лакомились на пальмах плодами, и, почувствовав, что опасности больше нет, мы немного расслабились. К вечеру мы разбили здесь лагерь'и, забравшись в га- маки, устроили концерт: Коустин солировал на губной гармошке, Мэнли играл на расческе, а я терзал флажо- лет. Может, это было и глупо с нашей стороны так афи- шировать свое присутствие, но за нами никто не гнался, поблизости не было никаких дикарей, и мы чувствовали себя словно в раю.

Поутру, пройдя примерно четверть мили, мы увидели что-то вроде караульной будки с крышей из пальмовых листьев, потом еще одну. Сделав еще несколько шагов, мы неожиданно оказались на совершенно открытом мес- те. Мелколесье окончилось, и прямо перед нами стояла деревня первобытных людей, некоторые из них сидели на корточках, и, должен сказать, существ столь ужасающего вида я не видел никогда. Одни занимались изготовлени- ем стрел, другие бесцельно бродили взад и вперед - ог-

ромные обезьяноподобные твари, явно еще не перешаг- нувшие стадию животных.

Я свистнул, и из ближайшей норы вылезло громад- ное, волосатое, как собака, существо, встало на ноги, в мгновение ока вставило в свой лук стрелу и, перемина- ясь с ноги на ногу, двинулось в нашем направлении. При- мерно в четырех ярдах от нас существо остановилось. Издавая крики, что-то вроде "Юх! Юх! Юх!", оно притан- цовывало перед нами, и вдруг со всего леса полезли ог- ромные обезьянолюди, все ухающие "Юх! Юх! Юх!", все переминающиеся с ноги на ногу, все заряжающие луки стрелами. Ситуация становилась весьма деликатной, и у меня мелькнула мысль: а не конец ли это? Я попытался обратиться с дружеской речью на языке максуби, но они не обратили на это никакого внимания. Похоже, челове- ческая речь были выше их понимания.

Существо напротив нас прекратило свой танец, не- сколько мгновений стояло совершенно неподвижно, а за- тем принялось натягивать тетиву, пока она не оказалась на уровне его уха - тем временем заостренный наконеч- ник его шестифутовой стрелы гулял на высоте моей гру- ди. Я посмотрел прямо в его свинячие глазки, полупри- крытые чудовищными надбровными дугами, и понял, что еще какое-то время он не выстрелит. Так же медленно, как и поднимал, он опустил свой лук, исполнил еще один, не столь живой танец, издал еще одно "Юх! Юх! Юх!".

Он снова навел на меня стрелу и натянул тетиву, и я понял, что и на этот раз он не выстрелит. Он опять опус- тил лук и еще сплясал. Но когда он поднял лук в третий раз и направил стрелу мне на грудь, я понял, что на этот раз он решил заняться делом, и, не мешкая, рванул с бед- ра маузер. Это большая, довольно неуклюжая штука и калибр ее представляются неуместными в лесу, но я при- обрел именно эту модель, так как, если пристегнуть к ру- коятке пистолета деревянную кобуру, сооружение пре- вращается в самый настоящий карабин, только гораздо более удобный и легкий, чем обычная винтовка. Заря- жается он патронами 38-го калибра, которые произво- дят страшный грохот, совершенно несоразмерный с их величиной. Я не стал наводить пистолет на придурка - вместо этого я нажал на курок, и пуля ударилась в зем- лю у его ног.