|
* * * Так начался новый, «индийский», период деятельности Е.П. Блаватской. Работала она «по осьмнадцати часов в сутки, не разгибаясь. Она писала в местные газеты, корреспондировала во все страны света и заготовляла материалы для задуманного журнала «Теософист»... Ее вскоре стали приглашать на рауты, обеды и на летнее угощение... Она очень тяготилась обязательными выездами, отвыкнув от общества, от туалетов да еще при условиях такого тропического жара и такой занятой жизни. Ради пользы дела приходилось стесняться, как приходилось, уступая настояниям «друзей, пускать в ход натуральные феномены — все это ради пропаганды общества». В клерикальных кругах общества по отношению к. Е.П. Блаватской и Теософическому Обществу «утверждалась неприязнь, возбуждаемая миссионерами-иезуитами и фанатиками патриотами». Противостояние с ними отнимало много времени и сил. К тому же в 1880 г. оба основателя Общества, посетив Цейлон, приняли буддизм. «На острове Цейлоне, каждый раз как они туда отправлялись, сингалезцы делали им царские приемы. Хотя Е.П. Блаватская и настаивала на том, чтобы один из основных принципов Общества, а именно свобода совести, равноправие всех религий в нем и самая широкая терпимость его членов к взаимным верованиям и убеждениям друг друга, не был нарушен... тем не менее, тяготение к буддизму, в особенности в Индии, в Обществе оказалось великое. Сам его сооснователь и президент даже составил буддийский катехизис, одобренный для введения во все училища самим Сумангаллой, главным первосвященником на Цейлоне. От всех этих беспокойств, клевет (в частности, что она — русская шпионка) и всяких неурядиц Е.П. Блаватская нравственно страдала более всех, тем более что и климатические дурные условия на ней сказывались, увеличивая хронические ее недуги. Она болела постоянно, а несколько раз так сильно и опасно, что доктора отказывались от нее, окончательно приговаривая ее к смерти. Но в этих крайних случаях, по свидетельству многих очевидцев, всегда случалось что-либо непредвиденное во спасение ее в последнюю минуту. Или являлся какой-нибудь, неизвестно кем присланный, туземный знахарь и давал ей неведомое лекарство; или просто являлся спасительный сон, из которого она просыпалась облегченной; или же за нею являлись неизвестные люди и увозили ее на несколько времени куда-то, откуда она приезжала облегченная». Нравственные потрясения всегда сказывались на физическом ее организме. Так, ранней весной 1881 г. она сильно заболела, пораженная и до глубины души потрясенная ужасным делом 1 марта. Она писала: — 292 —
|