|
Отсюда можно извлечь хороший урок. На том же самом рынке я проходил мимо мужчины, который очень прилично изъяснялся по английский, а чувство юмора у него было еще лучше, чем знание языка. Он продавал что-то на первый взгляд мне совсем не нужное — шаль или плед, ну что-то такое, наподобие ковра с дыркой посередине. И когда я проходил мимо него, он сказал: «Вы в этом одеянии будете просто великолепны. Да и продается оно почти задаром. Мы их практически просто так раздаем, зарабатываем за счет оборота! Берите так, ничего страшного, вы можете заплатить мне в следующий раз». А поскольку никакого следующего раза у меня не предвиделось, то его предложение меня растрогало. Он так меня этим позабавил, что я развернулся и спросил: «А что вы, собственно, продаете?» Теперь я могу сказать вам, что он продавал, так как «это» висит сейчас на спинке стула, за которым я сижу и пишу эти строки. Сумев остановить меня своими речами, он получил возможность и время объяснить мне, какая полезная вещь пончо и сколько есть способов его применения (это и одеяло- подстилка для пикника, накидка для тепла, если вдруг внезапно похолодало, в это пончо, наконец, можно завернуть какие-нибудь вещи). Продавец обладал великолепным даром располагать к себе покупателя. Стоило купить у него ненужную вещь хотя бы потому, что сам разговор уже этого стоил. Так что в действительности он торговал не пончо, а своей располагающей доброжелательной манерой, и я купил ее полностью, включая и товар. Когда мне было восемнадцать лет, я быстро понял, что эта доверительно-располагающая манера — ключ к успешной продаже любой вещи. В то время я работал продавцом подержанных автомобилей. И хотя те машины и продавать-то уже было нельзя, я быстро набил на этом руку и стал продавцом номер один. Нам, продавцам, неоднократно говорили, насколько плохи продаваемые нами автомобили, и, хотя я и чувствовал за собой некую вину за то, что сбагриваю груды металлолома доверчивым клиентам, я также знал и то, что мне нужны эти деньги. В этом молодом возрасте я с большим желанием променял бы порядочность на банковский чек. Я бросил эту работу по двум причинам. Во-первых, я не верил в то, что делаю, и довольно сильно переживал, когда удавалось продать уж совсем никуда не годную развалюху, и, во-вторых, это было слишком легко. Поскольку мое детство прошло в цирке шапито, то я знал, как легко обманывать и жульничать. Гораздо больше удовольствия получаешь, добившись чего-либо в честной игре, такая победа ценнее. У нас в цирке бытовала такая поговорка: «Легко обмануть, труднее убедить». — 42 —
|