|
со свитой и высшие военно-судебные лица. Если тем, кто знал полностью андижанские обстоятельства, положение рисовалось далеко не в розовом свете, представьте же себе тех, до которых все это достигало в раздутых до химеричности формах, и вы себе легко представите состояние темной солдатской среды. Особенно усердными пос- тавщиками разных нелепостей в солдатскую среду были денщики. Ночь, когда случилась в Андижане тревога, была темная-претемная южная ночь, пасмурная. Ей предшествовал дождь, кажется с грозой. Вновь прибывшие стрелки были расположены в казармах и в лагерях. Казармы тогда еще слабо освещались внутри, а бараки почти так же, как в роковую ночь, 18 мая, т. е. весьма скудно. Все остальное пространство и города, и окрестностей тонуло в густейшем мраке. Фонари в городе Андижане не зажигались на эту ночь по славному русскому обычаю не зажигать их, если по расписанию полагается луна, хотя бы ее скрывали тучи. Было за полночь. Солдаты и в казармах, и в лагерях спали вповалку, крепко держа ружья и ощупывая впросонках патроны. Тишина царствовала поистине удручающая и томящая. "^ Там же. Вдруг откуда-то издалека долетел какой-то неясный шум, заставивший всех нас вздрогнуть, а через секунду ужаснуться, а потом ахнуть, ибо шум все рос...рос...; вот уже это гомон толпы, вот вырываются отдельные дикие крики, потом целые снопы криков, визгов, воплей. Потом ко всему этому присоединилось <ура>, сперва редкое, потом гром- кое, потом громовое... победное <ура>, и <ура> все росло, охватывая лагерь, казармы. Вдруг затрещала ружейная пальба. Свидетель пришел в лагерь, когда еще один дневальный, приложившись, пускал последний заряд вдогонку убегав- шему врагу. В эту минуту все остальные люди стояли, уже построившись в своих бараках-навесах, старательно оглядываемые и успокаиваемые своими начальниками. Каждый откровенно говорил, куда он палил и сколько раз, но откуда пошла стрельба и тревога никто толком не знал ни в лагерях, ни на постах. Между тем причиной ложной тревоги было то, что раненый в бреду вскочил и с воплями пустился бежать; после того повскакивали также и все остальные раненые. Охотничья команда, ближайшая к лазарету, моментально разбуженная, схватила ружья и с криками <ура>! бросилась на выручку своих раненых. Это всколыхнуло лагерь! Люди стали вскакивать, напяливать на себя, что попало, загалдели, заорали. Гаркнули <ура>, которое, разрастаясь и пере- — 245 —
|